Добрейшей души ДК (с)
Первый день после возвращения прошёл для кого как. Вампирша спала. Джон, у которого друг сначала оказался вдруг в союзе с какой-то сранью, а потом и вовсе закончился (причём без приложения к процессу Джоновых когтей!) затарился каким-то пойлом и депрессивно бухал. Мефисто отсыпался в Узле – том самом средоточии энергии у магички дома – а сама магичка общалась со вновь обретённым наставником. Эстаухимэль ковырялась в саду (осень, самое время готовить все посадки к зиме, а её не было дома три недели!), а ближе к вечеру поставила пиццу. Поскольку предполагался общий совет, пицца готовилась на минимум четверых плюс оборотня, так что это было практически колесо от камаза кенворта: лимитирующим фактором послужил размер, собственно, духовки. К счастью, хотя бы вопросы с работой технократы взяли на себя: та же команда зачистки последствий, которая разбиралась со взрывом базы, про нашу партию запустила информацию, что мы якобы попали в аварию и теперь нам нужно долго лечиться. Удобоваримое объяснение Эсти порадовало, она всё ещё наивно надеялась, что скоро весь этот бардак кончится, и можно будет вернуться к любимым занятиям: растить всякую зелень и учить людей. Более реалистично настроенный Майкл предложил ей в подарок пистолет, который выглядел как обычный, но кроме пуль мог стрелять ещё и лазером. Эстаухимэль подумала-подумала – и согласилась. Кроме того, где-то в углу у стены обнаружился скромно стоящий бронескафандр – видимо, тот самый, который обещали доставить для магички. Короче, пустишь технократа в дом, и дом превратится в филиал технократской базы.
Вечером Майкл вызвонил на совещание Джона и Келли; Эшли о грядущем совещании сказал наставник. читать дальшеСам Майкл вырядился настолько по-технократски, насколько мог: костюм-тройка, чёрные очки, всё такое – и этим, похоже, дополнительно выбесил Джона, который и так был не в духе. Технократ начал было объяснять, что мы теперь считаемся передовым отрядом из завербованных исказителей реальности, получаем неплохую по меркам городка зарплату, а сам он формально считается нашим начальством, а потому просит хотя бы перед вышестоящими делать вид, что мы его слушаем. Оборотень в ответ на эти рассуждения посылал технократа попеременно то на мужские, то в женские половые органы, под конец дискуссии вообще демонстративно положив ноги на стол.
Эстаухимэль (и Келли ей помогала) пыталась Джона урезонить, напоминая, что Майкл нам во-первых, доверился, а во-вторых нас до кучи с «Соколом» попросту спас, на что Джон огрызнулся, что именно поэтому у Майкла голова до сих пор при себе. Раздражённый таким обращением технократ ушёл из комнаты, спустя недолгое время вернулся в бронескафандре (не Эшлином, другом) и предложил оборотню выйти и подраться, если уж он так настаивает. Оборотень буркнул, мол, больно нужен ты мне, так что драки не состоялось, и мы попытались перейти к конструктиву.
Майкл позвал из подвала двух вампиров. Один, одетый примерно цивильно, был представлен как Эдвард Старкс, второй, Мэтью Найт, носил косуху и рваные джинсы, причём не похоже было, что дыры на джинсах образовались ради пущей художественности образа. Вампиры рассказали, что все города в округе стремительно, чуть ли не за одну ночь, захватил Шабаш. Этим двоим удалось бежать, и теперь они просят у Князя разрешения остаться здесь.
Келли сказала, что не против, лишь бы людей насмерть не жрали. Эстаухимэль была с ней в целом согласна, а вот Джон возмутился. Но разговор как-то быстро срулил на расспросы вампиров, что конкретно произошло и остался ли кто-то из их знакомых. Те рассказывали, что было ужасно, прям ваще капец, шабашиты убивали всех, а хуже всего было в Хейзене, куда они приволокли с собой каких-то жутких тварей – Эдвард показал с телефона фото реально стрёмного голема, слепленного из частей тел, причём похоже не только человеческих, и сказал, к тому же, что такая дрянь была, видимо, не одна. Джонни прогуглил новости по окрестным городам и Хейзену, но ничего такого в новостях не было – просто «беспорядки». То бишь кто-то – и по словам Майкла, не технократы – очень быстро и качественно подчистил следы, для чего пресловутому кому-то нужны были завязки в правительстве, как минимум местном, а может, и выше. Оборотень немедленно вспомнил про бейнов, фоморов и Пентекс. Эсти сидела с лицом лица, и у неё были нехорошие мысли, что вообще-то такое реализуемо со знанием плоти и, возможно, знанием зверей, поэтому очень может быть, что где-то поблизости шарится ещё один демон-невменько. Привязанный или в человеческом теле – на такой стадии невменько уже не слишком важно.
После вопроса от наших, остался ли кто-то ещё из их знакомых в условно живых, вампиры ответили, что не знают, у них плохо со связью, и тогда Эсти отправила их звонить со своего стационарного телефона, поскольку уж в её-то дом кабель с хорошей связью был явно протянут, учитывая все майкловы самоделки.
А Джон заявил, что мы собираемся поговорить без лишних ушей. Майкл сразу, практически демонстративно ушёл. Вообще у Эстаухимэль была та ещё дилемма. С одной стороны, она и так уже прошла по грани своих представлений о том, как нормально обращаться с друзьями, когда вырубила Джона на «Соколе», поэтому теперь давить на него лишний раз ей не хотелось. С другой – ей не нравилось, как оборотень обращался с Майклом в ответ на помощь технократа, так что Эсти всё-таки спросила: почему уважаемый Джонатан Эрн нам не лишние уши, а Майкл вдруг – лишние? Джонни ответил, что это потому, что его тёзка – наставник Эшли и долго с ней знаком.
Ну ладно, дальше Эстаухимэль решила эту тему не развивать, и дискуссия снова свернула на вампиров и ситуацию в Хейзене. Эшли собиралась туда съездить на разведку, Джон напомнил ей, чтоб ночью там не оставалась. Эсти уточнила, умеет ли теперь магичка водить (раньше не умела, но мало ли что с приключений «Сокола» у неё в голове задержалось?). Та в ответ съязвила, что есть такое заклинание телепортации, «автобус» называется, ей напомнили, что автобус тут ходит раз в неделю, поэтому на нём без ночёвки не получится, после чего обсуждение вернулось к вампирам.
Келли была за то, чтоб их оставить. Джонни возмущался: это же, мол, пиявки, они же пьют человеческую кровь, они убивают людей – а если здесь начнут?! Партийная вампирша возражала, что про оборотней она вообще-то тоже слышала много всякого разного, и что теперь? Эстаухимэль была на стороне Келли и упирала на то, что те двое вампиров – фактически беженцы, и если выгнать их сейчас на мороз, их тупо убьют. Оборотень же параноил пускать их в свой город. Демоница предложила компромиссный вариант – приютить вампиров на несколько дней, пока они не свяжутся со своими и не найдут безопасное место, но Джонни всё равно был против. Где-то в этот момент вопрос решили решать голосованием, но голоса разделились поровну: Эсти и Келли были за то, чтоб оставить, а Джонни и Эшли – за то, чтоб выставить. Право голоса решили дать магичкиному наставнику, но тот с ответа технично слился – типа, это ваш город, ваша компания, вам и решать.
Эсти выдохнула, предложила ещё один компромисс: пока вампиры ищут новое место, они живут в её доме, никуда не выходят, кормит их она сама: целительных возможностей у неё бы для этого хватило. Джон продолжал бухтеть: ты, мол, вообще в курсе, что они пьют кровь из людей? Из живых людей? Собирая в кучку остатки терпения, демоница гнула свою линию: что она достаточно умеет лечить, чтобы самостоятельно обеспечить их кровью на несколько дней. Тут Джона осенило, он вспомнил, что был какой-то способ обездвижить вампира, додумался спросить у Келли. После всех своих возмущённых речей, какое вампиры злое зло, ага. Вместо ответа Келли на него очень выразительно посмотрела, на что оборотень обиделся, выдав: «А я думал, что мы друзья». «Короче, оставляем у меня дома, под моим присмотром и под мою ответственность», – подытожила Эсти.
Тут вернулись вампиры, которые учесали звонить до того, как Джон сказал про «лишние уши». Сообщили, что никто из товарищей не на связи: или перебои, как вот были у них самих, или всех порешили шабашиты. Уточнили, что будет с ними. Эсти пересказала, к чему пришли: мол, на ПМЖ пустить не можем, но пока ищете новое, безопасное, место, можете пожить у меня. Из дома не выходить, кровью обеспечу. Торопить не буду, но сильно тоже не затягивайте. Джон после её объяснений на вампиров рыкнул: «И считайте, что нарушите Маскарад, если выйдете из дома» Вампиры принялись благодарить «Князя»-Келли, заодно спросили у Энн-Эсти (им она представилась, понятное дело, паспортным именем), а она-то кто такая. Эсти честно ответила, что падший ангел, за что магичка на неё нашипела, мол, совершенно необязательно всем рассказывать! Эстаухимэль совершенно не понимала, а что тут такого, но после всех срачей этой ночи ввязываться в дискуссию ещё и с магичкой ей совершенно не хотелось.
Тут стоит сделать лирическое отступление (на отчёте о седьмой сессии, даааа, но раньше как-то к слову не приходилось.) Из своей природы Эсти в принципе особенного секрета не делала все семь лет, пока жила в городке. В настоящем виде по улицам, конечно, не бегала и культы имени себя не устраивала, потому что общение с людьми на равных ей понравилось куда больше поклонения, но и о скрытности не парилась, потому что... а зачем? Не парилась вплоть до шутеечек со своими школоло типа таких:
– К слову, вот этот кактус на окне относится к семейству Cactaceae, подсемейству Maihuenioideae
– А мы никого случайно не вызовем, если неправильно произнесём вот это всё?
– А вам что, меня мало?
Не то чтобы кто-то воспринимал эти шутеечки всерьёз, учитывая, что обычные люди в Мире Тьмы исчерпывающе описываются фразой «страусов не пугать, полы бетонные», но масштаб того, что и как Эстаухимэль кладёт на конспирацию, они выражают.
В это время, заметив, что вампиры вернулись, пришёл и Майкл, всё ещё в бронескафандре, и не без иронии спросил: мол, вижу, вы договорили, что хотели? Эсти ещё раз – уже ему – пересказала планы насчёт вампиров. Он по связи контракта хотел было то ли спросить, то ли возразить, но тут же осёкся. На эстино недоумение ответил, мол, ничего, всё нормально. Эстаухимэль понимала, что тут что-то не то, но устраивать серьёзный разговор при Джоне и остальных не хотела. Она спросила, сможет ли Майкл сделать какой-нибудь антикоагулянт, чтобы запасти кровь для вампиров – спросила, имея в виду сможет ли в принципе, но Майкл подорвался делать его прямщас. Эстаухимэль весь этот церебральный хентай, в который превратилось совещание, уже забодал просто вкрай, поэтому останавливать Майкла она не стала, рассчитывая поговорить с ним потом, когда разговор о делах закончится, и все лишние уши (по крайней мере – лишние для задушевной беседы) свалят. Потому что если персонаж ещё теоретически могла вывезти два разговора о разном одновременно, то вот игрок – нифига.
Поэтому демоница подняла второй вопрос: рядом с городком видели оборотней. Джон немедленно насторожился и затребовал подробности. Эстаухимэль ответила, не без яда, что вообще-то информацию дал Майкл, и он же мог эти подробности знать, но Джон же Майкла посылал пешим эротическим маршрутом во все места. Тут голос внезапно подал Джонатан Эрн, задав охренительный вопрос: а правда ли, что Эстаухимэль может Майкла убить в любой момент?
Несколько секунд демоница на него просто тупо моргала, пытаясь найти в собственной голове хоть какой-нибудь ответ кроме «Штоооооблять?!»
Кое-как собрав мысли в кучку, она всё-таки сказала, что да, технически возможность есть (а смысл врать – тому, кто похоже в курсе?), но поступать – так – с теми, кто ей доверился, и конкретно Майклом, который настолько всем помог, она возможным не считает, и какого хрена вообще?!
Магичка тем временем принялась хомячить пиццу.
Джонни напомнил про оборотней. Демоница напомнила, что подробности если есть, то у Майкла, а она может разве что просканировать местность поблизости на присутствие всякого. Ну или позвать Майкла обратно, но с условием, что Джонни не будет ему хамить. Оборотень с неохотой согласился, и Эсти позвала технократа, на этот раз постаравшись подобрать максимально ненавязчивую формулировку: мол, Джонни вроде пришёл в себя, хочешь ли и сможешь ли ты дообъяснить про оборотней сейчас или перенесем совещание? Майкл вздохнул, сказав, что хочет он или нет, но надо – и пришёл. Эсти ещё попыталась хоть немного разрядить обстановку шуткой, типа давай тогда скорей сюда, пока всю пиццу не съели, но не похоже было, чтоб это как-то помогло. (А Эшли действительно чревоугодничала с такой целеустремлённостью, как будто всерьёз вознамерилась запихать в себя всё это почти метровое колесо.)
Впрочем, по возвращении Майкла разговор пошёл действительно легче. Джонова паранойя подулеглась, поэтому он почти нормально выслушал инфу – но инфы было не так много. Просто спутники засекли стаю волков, которые перемещались не по маршрутам сезонной волчьей миграции, прибежали в рощу недалеко от города и пока вроде бы оттуда не выходили, по крайней мере не удалялись оттуда дальше, чем на шестьдесят миль. Эсти просканировала местность и сообщила, что в пятимильном радиусе их нет или они очень хорошо прячутся. Негусто.
Перед тем, как Джонни отправился на разведку, наши ещё раз обсудили вылазку в Хейзен. Решили ехать всё же вчетвером, спустя пару дней, которые планировалось потратить на подготовку, добывание оружия и транспорта по Майкловым каналам и решение вопроса с оборотнями. Вампиры всё это время стояли в уголочке и тихо охреневали от того, что они тут оказывается всё это время были в одной комнате с оборотнем – и от ситуации вообще. Эсти спросила у них, не хочет ли кто-то побыть проводником в Хейзене, и если Эдвард отказался, то Мэтью внезапно вызвался, сказав, что будет только рад прибить парочку шабашитов. Джон его боевой настрой даже одобрил.
А потом свалил-таки на разведку. Прочёсывать лес он отправился в волчьем виде. Спустя некоторое время поисков нашёл сначала – метки стаи (выцарапанные на деревьях символы племен), потом – и саму стаю. В волчьем виде разговор не очень заладился, потому что волчий язык жестов и движений Джон не то чтобы хорошо знал, пришлось перекидываться в людей – и ему, и переговорщику от пришедших. Так дело пошло бодрее. Это оказались ронины, изгои, как и сам Джон, которых (по крайней мере – лидера-переговорщика) попёрли из их стай за сомнительные союзы, но они, по словам всё того же переговорщика, надеются совершить какой-нибудь подвиг, чтобы заслужить благосклонность духов и самим считаться полноценной стаей. Параноящий Джон про себя отвечал тоже довольно обтекаемо, признал, что он сам изгой, и что его тоже попёрли из стаи за неправильный союз, но когда переговорщик от волков позвал его присоединяться к их компании, Джон отказался. Сказал, что не верит, будто сможет заслужить прощение. А сородичам он посоветовал двигаться в сторону Юты, мол там большие заповедники, и если не подвиг, то уж место им наверняка найдётся. На самом деле Джонни назвал штат практически от балды, ориентируясь в первую очередь на то, чтобы траектория стаи проходила не поблизости от нашего городка, а в стороне. На этом, в общем, и распрощались. На обратном пути Джонни заметил за собой хвост, поэтому остаток ночи и следующий день проторчал в лесу в волчьем виде: отсыпался, заохотил какого-то зайца – в общем, дожидался, пока волку-шпиону надоест за ним следить.
Магичка с наставником ушли домой почти сразу после того, как ушёл Джонни. Вампиры ушли в подвал, видимо, чтоб не мозолить никому глаза и, видимо, обсудить свалившиеся на них новости наедине. Эсти какое-то время просто хомячила пиццу, запивала фантой и тупила в стену, приходя в себя после дорогих друзей. Майкл выглядел каким-то загнанным, Эсти с Келли попытались его расспросить, мол, всё ли нормально – но тот отвечал, что всё в порядке, просто не освоился на месте координатора.
Остаток ночи Эстаухимэль кое-как поспала, а перед рассветом проверила майклов девайс, нацедив вампирам в общей сложности два литра крови, которая, действительно, пройдя через это творение технической мысли, в бутылках не сворачивалась. Лечиться ей было чем, к тому же она не зря подгадала испытания почти к рассвету, чтобы если на лечение пришлось бы (и таки пришлось) тратить веры больше запланированного, запас бы пополнился быстро. А пока не рассвело и вампиры не улеглись спатеньки, она оттащила ужин им. Эдвард пошутил, что если Энни ангел, то это, получается, причастие, и не сгорят ли они тут от такого, но предложенное вампиры всё же выпили, причём по ходу дела всё тот же Эдвард уточнил, не пила ли Энн успокоительного. Энн озадаченно ответила, что нет, мол, а что? Вампир пояснил, что ощущения от крови такие, как будто в ней большая концентрация сильного успокоительного, но угощение оба всё же допили.
Нуок.
Днём всё-таки удалось вытащить Майкла на откровенный разговор, заодно предложив тому массаж. Тот отказываться не стал – а ещё рассказал, что пока Эсти не было, напихал по всему дому жучков и камер (а заодно – скрытые турели с липкой жижей у входа, в типа-гостиной на первом этаже и в коридоре второго этажа), так что разговор слышал и что она может его убить – тоже (впрочем, последнее он и так подозревал) От камер Эсти была не в восторге, но учитывая всё, что происходило с партией в последние дни, возражать не стала. Мало ли что, мало ли кто. А даже если это всё нужно Майклу просто для самоуспокоения – заслужил. Насчёт того, что она может или не может – только ещё раз повторила, что иметь возможность – одно, а сделать – другое, и делать она такого не будет никогда и ни за что, и вообще майклово доверие очень ценит. И сказала ещё, что если спрашивает и предлагает, то это именно вопросы и предложения, а не директивы к немедленному исполнению, и, мол, если что-то не нравится – уточняй, отказывайся, предлагай своё: тех же вампиров, если они Майклу так не по душе, можно было бы поселить и у Келли. Майкл сказал, что не, пусть они лучше будут тут, под камерами, а у него есть бронескафандр. И напомнил про обещанный массаж.
Пока Эстаухимэль разминала технократу спину, они отлично потрындели за идею шоковых лоз: вьющихся растений, которые могли бы совмещать функцию проводов, опционально – светильников – и защитных систем, фигачащих электричеством незваных гостей. Собирать в одном растении сразу все свойства было бы долго и сложно, но Эсти понравилась мысль додать растениям нервную систему (а электроциты заряжаются именно за счёт разности потенциалов на идущих к ним нейронах) Майкл ещё уточнил, массаж – это дружеский жест или намёк на интим? Эсти ответила, что первое. И что очень хорошо, что Майкл о непонятном спросил, это гораздо лучше чем копить всякие непонятки и напряг.
Ещё спустя время, ближе к вечеру, Эстаухимэль ещё раз попыталась вытащить Майкла на разговор о том, что на него так давит. Майкл пожаловался на то, что уже почти не выдерживает этого ритма работы, запросил бы помощника, но его одного тут едва терпят, а ещё приходится сочинять отчёты про выдуманную бурную деятельность, потому что его начальство очень хочет видеть Эсти в лаборатории. Эсти сказала, что если совсем припрёт, можно, наверное, помощников попросить через Джонатана, к его рекомендациям, может, отнесутся лучше. А насчёт лаборатории – так она не против, с тем только условием, что хочет считаться в этом всём не подопытным, а сотрудником, чтобы рассказывали и о запланированных экспериментах, и о полученных результатах.
Да, Эстаухимэль очень любит учиться сама и учить людей, и все грабли, собранные по пути аж со времён Падения, ничего в этом аспекте её личности не поменяли.
А ещё она, по-прежнему работая в направлении «как воскресить Марка», попросила у Майкла учебники по физике пространств, чтобы подробнее разобраться во взаимодействии с миром мёртвых. Тот обещал что-нибудь добыть.
Цитаты с игры и околоЦитаты с игры и около:
Мастер: что вы делаете остаток первого дня?
Оборотень: пью, горюю, обрастаю бородой и депрессией.
Идёт обсуждение вылазки в Хейзен.
Оборотень – магичке: А ты будешь стоять на стрёме с огнемётом!
Магичка: А чего я-то сразу?
Мастер: Потому что давать огнемёт вампирам или дереву – это плохая идея?
Вечером Майкл вызвонил на совещание Джона и Келли; Эшли о грядущем совещании сказал наставник. читать дальшеСам Майкл вырядился настолько по-технократски, насколько мог: костюм-тройка, чёрные очки, всё такое – и этим, похоже, дополнительно выбесил Джона, который и так был не в духе. Технократ начал было объяснять, что мы теперь считаемся передовым отрядом из завербованных исказителей реальности, получаем неплохую по меркам городка зарплату, а сам он формально считается нашим начальством, а потому просит хотя бы перед вышестоящими делать вид, что мы его слушаем. Оборотень в ответ на эти рассуждения посылал технократа попеременно то на мужские, то в женские половые органы, под конец дискуссии вообще демонстративно положив ноги на стол.
Эстаухимэль (и Келли ей помогала) пыталась Джона урезонить, напоминая, что Майкл нам во-первых, доверился, а во-вторых нас до кучи с «Соколом» попросту спас, на что Джон огрызнулся, что именно поэтому у Майкла голова до сих пор при себе. Раздражённый таким обращением технократ ушёл из комнаты, спустя недолгое время вернулся в бронескафандре (не Эшлином, другом) и предложил оборотню выйти и подраться, если уж он так настаивает. Оборотень буркнул, мол, больно нужен ты мне, так что драки не состоялось, и мы попытались перейти к конструктиву.
Майкл позвал из подвала двух вампиров. Один, одетый примерно цивильно, был представлен как Эдвард Старкс, второй, Мэтью Найт, носил косуху и рваные джинсы, причём не похоже было, что дыры на джинсах образовались ради пущей художественности образа. Вампиры рассказали, что все города в округе стремительно, чуть ли не за одну ночь, захватил Шабаш. Этим двоим удалось бежать, и теперь они просят у Князя разрешения остаться здесь.
Келли сказала, что не против, лишь бы людей насмерть не жрали. Эстаухимэль была с ней в целом согласна, а вот Джон возмутился. Но разговор как-то быстро срулил на расспросы вампиров, что конкретно произошло и остался ли кто-то из их знакомых. Те рассказывали, что было ужасно, прям ваще капец, шабашиты убивали всех, а хуже всего было в Хейзене, куда они приволокли с собой каких-то жутких тварей – Эдвард показал с телефона фото реально стрёмного голема, слепленного из частей тел, причём похоже не только человеческих, и сказал, к тому же, что такая дрянь была, видимо, не одна. Джонни прогуглил новости по окрестным городам и Хейзену, но ничего такого в новостях не было – просто «беспорядки». То бишь кто-то – и по словам Майкла, не технократы – очень быстро и качественно подчистил следы, для чего пресловутому кому-то нужны были завязки в правительстве, как минимум местном, а может, и выше. Оборотень немедленно вспомнил про бейнов, фоморов и Пентекс. Эсти сидела с лицом лица, и у неё были нехорошие мысли, что вообще-то такое реализуемо со знанием плоти и, возможно, знанием зверей, поэтому очень может быть, что где-то поблизости шарится ещё один демон-невменько. Привязанный или в человеческом теле – на такой стадии невменько уже не слишком важно.
После вопроса от наших, остался ли кто-то ещё из их знакомых в условно живых, вампиры ответили, что не знают, у них плохо со связью, и тогда Эсти отправила их звонить со своего стационарного телефона, поскольку уж в её-то дом кабель с хорошей связью был явно протянут, учитывая все майкловы самоделки.
А Джон заявил, что мы собираемся поговорить без лишних ушей. Майкл сразу, практически демонстративно ушёл. Вообще у Эстаухимэль была та ещё дилемма. С одной стороны, она и так уже прошла по грани своих представлений о том, как нормально обращаться с друзьями, когда вырубила Джона на «Соколе», поэтому теперь давить на него лишний раз ей не хотелось. С другой – ей не нравилось, как оборотень обращался с Майклом в ответ на помощь технократа, так что Эсти всё-таки спросила: почему уважаемый Джонатан Эрн нам не лишние уши, а Майкл вдруг – лишние? Джонни ответил, что это потому, что его тёзка – наставник Эшли и долго с ней знаком.
Ну ладно, дальше Эстаухимэль решила эту тему не развивать, и дискуссия снова свернула на вампиров и ситуацию в Хейзене. Эшли собиралась туда съездить на разведку, Джон напомнил ей, чтоб ночью там не оставалась. Эсти уточнила, умеет ли теперь магичка водить (раньше не умела, но мало ли что с приключений «Сокола» у неё в голове задержалось?). Та в ответ съязвила, что есть такое заклинание телепортации, «автобус» называется, ей напомнили, что автобус тут ходит раз в неделю, поэтому на нём без ночёвки не получится, после чего обсуждение вернулось к вампирам.
Келли была за то, чтоб их оставить. Джонни возмущался: это же, мол, пиявки, они же пьют человеческую кровь, они убивают людей – а если здесь начнут?! Партийная вампирша возражала, что про оборотней она вообще-то тоже слышала много всякого разного, и что теперь? Эстаухимэль была на стороне Келли и упирала на то, что те двое вампиров – фактически беженцы, и если выгнать их сейчас на мороз, их тупо убьют. Оборотень же параноил пускать их в свой город. Демоница предложила компромиссный вариант – приютить вампиров на несколько дней, пока они не свяжутся со своими и не найдут безопасное место, но Джонни всё равно был против. Где-то в этот момент вопрос решили решать голосованием, но голоса разделились поровну: Эсти и Келли были за то, чтоб оставить, а Джонни и Эшли – за то, чтоб выставить. Право голоса решили дать магичкиному наставнику, но тот с ответа технично слился – типа, это ваш город, ваша компания, вам и решать.
Эсти выдохнула, предложила ещё один компромисс: пока вампиры ищут новое место, они живут в её доме, никуда не выходят, кормит их она сама: целительных возможностей у неё бы для этого хватило. Джон продолжал бухтеть: ты, мол, вообще в курсе, что они пьют кровь из людей? Из живых людей? Собирая в кучку остатки терпения, демоница гнула свою линию: что она достаточно умеет лечить, чтобы самостоятельно обеспечить их кровью на несколько дней. Тут Джона осенило, он вспомнил, что был какой-то способ обездвижить вампира, додумался спросить у Келли. После всех своих возмущённых речей, какое вампиры злое зло, ага. Вместо ответа Келли на него очень выразительно посмотрела, на что оборотень обиделся, выдав: «А я думал, что мы друзья». «Короче, оставляем у меня дома, под моим присмотром и под мою ответственность», – подытожила Эсти.
Тут вернулись вампиры, которые учесали звонить до того, как Джон сказал про «лишние уши». Сообщили, что никто из товарищей не на связи: или перебои, как вот были у них самих, или всех порешили шабашиты. Уточнили, что будет с ними. Эсти пересказала, к чему пришли: мол, на ПМЖ пустить не можем, но пока ищете новое, безопасное, место, можете пожить у меня. Из дома не выходить, кровью обеспечу. Торопить не буду, но сильно тоже не затягивайте. Джон после её объяснений на вампиров рыкнул: «И считайте, что нарушите Маскарад, если выйдете из дома» Вампиры принялись благодарить «Князя»-Келли, заодно спросили у Энн-Эсти (им она представилась, понятное дело, паспортным именем), а она-то кто такая. Эсти честно ответила, что падший ангел, за что магичка на неё нашипела, мол, совершенно необязательно всем рассказывать! Эстаухимэль совершенно не понимала, а что тут такого, но после всех срачей этой ночи ввязываться в дискуссию ещё и с магичкой ей совершенно не хотелось.
Тут стоит сделать лирическое отступление (на отчёте о седьмой сессии, даааа, но раньше как-то к слову не приходилось.) Из своей природы Эсти в принципе особенного секрета не делала все семь лет, пока жила в городке. В настоящем виде по улицам, конечно, не бегала и культы имени себя не устраивала, потому что общение с людьми на равных ей понравилось куда больше поклонения, но и о скрытности не парилась, потому что... а зачем? Не парилась вплоть до шутеечек со своими школоло типа таких:
– К слову, вот этот кактус на окне относится к семейству Cactaceae, подсемейству Maihuenioideae
– А мы никого случайно не вызовем, если неправильно произнесём вот это всё?
– А вам что, меня мало?
Не то чтобы кто-то воспринимал эти шутеечки всерьёз, учитывая, что обычные люди в Мире Тьмы исчерпывающе описываются фразой «страусов не пугать, полы бетонные», но масштаб того, что и как Эстаухимэль кладёт на конспирацию, они выражают.
В это время, заметив, что вампиры вернулись, пришёл и Майкл, всё ещё в бронескафандре, и не без иронии спросил: мол, вижу, вы договорили, что хотели? Эсти ещё раз – уже ему – пересказала планы насчёт вампиров. Он по связи контракта хотел было то ли спросить, то ли возразить, но тут же осёкся. На эстино недоумение ответил, мол, ничего, всё нормально. Эстаухимэль понимала, что тут что-то не то, но устраивать серьёзный разговор при Джоне и остальных не хотела. Она спросила, сможет ли Майкл сделать какой-нибудь антикоагулянт, чтобы запасти кровь для вампиров – спросила, имея в виду сможет ли в принципе, но Майкл подорвался делать его прямщас. Эстаухимэль весь этот церебральный хентай, в который превратилось совещание, уже забодал просто вкрай, поэтому останавливать Майкла она не стала, рассчитывая поговорить с ним потом, когда разговор о делах закончится, и все лишние уши (по крайней мере – лишние для задушевной беседы) свалят. Потому что если персонаж ещё теоретически могла вывезти два разговора о разном одновременно, то вот игрок – нифига.
Поэтому демоница подняла второй вопрос: рядом с городком видели оборотней. Джон немедленно насторожился и затребовал подробности. Эстаухимэль ответила, не без яда, что вообще-то информацию дал Майкл, и он же мог эти подробности знать, но Джон же Майкла посылал пешим эротическим маршрутом во все места. Тут голос внезапно подал Джонатан Эрн, задав охренительный вопрос: а правда ли, что Эстаухимэль может Майкла убить в любой момент?
Несколько секунд демоница на него просто тупо моргала, пытаясь найти в собственной голове хоть какой-нибудь ответ кроме «Штоооооблять?!»
Кое-как собрав мысли в кучку, она всё-таки сказала, что да, технически возможность есть (а смысл врать – тому, кто похоже в курсе?), но поступать – так – с теми, кто ей доверился, и конкретно Майклом, который настолько всем помог, она возможным не считает, и какого хрена вообще?!
Магичка тем временем принялась хомячить пиццу.
Джонни напомнил про оборотней. Демоница напомнила, что подробности если есть, то у Майкла, а она может разве что просканировать местность поблизости на присутствие всякого. Ну или позвать Майкла обратно, но с условием, что Джонни не будет ему хамить. Оборотень с неохотой согласился, и Эсти позвала технократа, на этот раз постаравшись подобрать максимально ненавязчивую формулировку: мол, Джонни вроде пришёл в себя, хочешь ли и сможешь ли ты дообъяснить про оборотней сейчас или перенесем совещание? Майкл вздохнул, сказав, что хочет он или нет, но надо – и пришёл. Эсти ещё попыталась хоть немного разрядить обстановку шуткой, типа давай тогда скорей сюда, пока всю пиццу не съели, но не похоже было, чтоб это как-то помогло. (А Эшли действительно чревоугодничала с такой целеустремлённостью, как будто всерьёз вознамерилась запихать в себя всё это почти метровое колесо.)
Впрочем, по возвращении Майкла разговор пошёл действительно легче. Джонова паранойя подулеглась, поэтому он почти нормально выслушал инфу – но инфы было не так много. Просто спутники засекли стаю волков, которые перемещались не по маршрутам сезонной волчьей миграции, прибежали в рощу недалеко от города и пока вроде бы оттуда не выходили, по крайней мере не удалялись оттуда дальше, чем на шестьдесят миль. Эсти просканировала местность и сообщила, что в пятимильном радиусе их нет или они очень хорошо прячутся. Негусто.
Перед тем, как Джонни отправился на разведку, наши ещё раз обсудили вылазку в Хейзен. Решили ехать всё же вчетвером, спустя пару дней, которые планировалось потратить на подготовку, добывание оружия и транспорта по Майкловым каналам и решение вопроса с оборотнями. Вампиры всё это время стояли в уголочке и тихо охреневали от того, что они тут оказывается всё это время были в одной комнате с оборотнем – и от ситуации вообще. Эсти спросила у них, не хочет ли кто-то побыть проводником в Хейзене, и если Эдвард отказался, то Мэтью внезапно вызвался, сказав, что будет только рад прибить парочку шабашитов. Джон его боевой настрой даже одобрил.
А потом свалил-таки на разведку. Прочёсывать лес он отправился в волчьем виде. Спустя некоторое время поисков нашёл сначала – метки стаи (выцарапанные на деревьях символы племен), потом – и саму стаю. В волчьем виде разговор не очень заладился, потому что волчий язык жестов и движений Джон не то чтобы хорошо знал, пришлось перекидываться в людей – и ему, и переговорщику от пришедших. Так дело пошло бодрее. Это оказались ронины, изгои, как и сам Джон, которых (по крайней мере – лидера-переговорщика) попёрли из их стай за сомнительные союзы, но они, по словам всё того же переговорщика, надеются совершить какой-нибудь подвиг, чтобы заслужить благосклонность духов и самим считаться полноценной стаей. Параноящий Джон про себя отвечал тоже довольно обтекаемо, признал, что он сам изгой, и что его тоже попёрли из стаи за неправильный союз, но когда переговорщик от волков позвал его присоединяться к их компании, Джон отказался. Сказал, что не верит, будто сможет заслужить прощение. А сородичам он посоветовал двигаться в сторону Юты, мол там большие заповедники, и если не подвиг, то уж место им наверняка найдётся. На самом деле Джонни назвал штат практически от балды, ориентируясь в первую очередь на то, чтобы траектория стаи проходила не поблизости от нашего городка, а в стороне. На этом, в общем, и распрощались. На обратном пути Джонни заметил за собой хвост, поэтому остаток ночи и следующий день проторчал в лесу в волчьем виде: отсыпался, заохотил какого-то зайца – в общем, дожидался, пока волку-шпиону надоест за ним следить.
Магичка с наставником ушли домой почти сразу после того, как ушёл Джонни. Вампиры ушли в подвал, видимо, чтоб не мозолить никому глаза и, видимо, обсудить свалившиеся на них новости наедине. Эсти какое-то время просто хомячила пиццу, запивала фантой и тупила в стену, приходя в себя после дорогих друзей. Майкл выглядел каким-то загнанным, Эсти с Келли попытались его расспросить, мол, всё ли нормально – но тот отвечал, что всё в порядке, просто не освоился на месте координатора.
Остаток ночи Эстаухимэль кое-как поспала, а перед рассветом проверила майклов девайс, нацедив вампирам в общей сложности два литра крови, которая, действительно, пройдя через это творение технической мысли, в бутылках не сворачивалась. Лечиться ей было чем, к тому же она не зря подгадала испытания почти к рассвету, чтобы если на лечение пришлось бы (и таки пришлось) тратить веры больше запланированного, запас бы пополнился быстро. А пока не рассвело и вампиры не улеглись спатеньки, она оттащила ужин им. Эдвард пошутил, что если Энни ангел, то это, получается, причастие, и не сгорят ли они тут от такого, но предложенное вампиры всё же выпили, причём по ходу дела всё тот же Эдвард уточнил, не пила ли Энн успокоительного. Энн озадаченно ответила, что нет, мол, а что? Вампир пояснил, что ощущения от крови такие, как будто в ней большая концентрация сильного успокоительного, но угощение оба всё же допили.
Нуок.
Днём всё-таки удалось вытащить Майкла на откровенный разговор, заодно предложив тому массаж. Тот отказываться не стал – а ещё рассказал, что пока Эсти не было, напихал по всему дому жучков и камер (а заодно – скрытые турели с липкой жижей у входа, в типа-гостиной на первом этаже и в коридоре второго этажа), так что разговор слышал и что она может его убить – тоже (впрочем, последнее он и так подозревал) От камер Эсти была не в восторге, но учитывая всё, что происходило с партией в последние дни, возражать не стала. Мало ли что, мало ли кто. А даже если это всё нужно Майклу просто для самоуспокоения – заслужил. Насчёт того, что она может или не может – только ещё раз повторила, что иметь возможность – одно, а сделать – другое, и делать она такого не будет никогда и ни за что, и вообще майклово доверие очень ценит. И сказала ещё, что если спрашивает и предлагает, то это именно вопросы и предложения, а не директивы к немедленному исполнению, и, мол, если что-то не нравится – уточняй, отказывайся, предлагай своё: тех же вампиров, если они Майклу так не по душе, можно было бы поселить и у Келли. Майкл сказал, что не, пусть они лучше будут тут, под камерами, а у него есть бронескафандр. И напомнил про обещанный массаж.
Пока Эстаухимэль разминала технократу спину, они отлично потрындели за идею шоковых лоз: вьющихся растений, которые могли бы совмещать функцию проводов, опционально – светильников – и защитных систем, фигачащих электричеством незваных гостей. Собирать в одном растении сразу все свойства было бы долго и сложно, но Эсти понравилась мысль додать растениям нервную систему (а электроциты заряжаются именно за счёт разности потенциалов на идущих к ним нейронах) Майкл ещё уточнил, массаж – это дружеский жест или намёк на интим? Эсти ответила, что первое. И что очень хорошо, что Майкл о непонятном спросил, это гораздо лучше чем копить всякие непонятки и напряг.
Ещё спустя время, ближе к вечеру, Эстаухимэль ещё раз попыталась вытащить Майкла на разговор о том, что на него так давит. Майкл пожаловался на то, что уже почти не выдерживает этого ритма работы, запросил бы помощника, но его одного тут едва терпят, а ещё приходится сочинять отчёты про выдуманную бурную деятельность, потому что его начальство очень хочет видеть Эсти в лаборатории. Эсти сказала, что если совсем припрёт, можно, наверное, помощников попросить через Джонатана, к его рекомендациям, может, отнесутся лучше. А насчёт лаборатории – так она не против, с тем только условием, что хочет считаться в этом всём не подопытным, а сотрудником, чтобы рассказывали и о запланированных экспериментах, и о полученных результатах.
Да, Эстаухимэль очень любит учиться сама и учить людей, и все грабли, собранные по пути аж со времён Падения, ничего в этом аспекте её личности не поменяли.
А ещё она, по-прежнему работая в направлении «как воскресить Марка», попросила у Майкла учебники по физике пространств, чтобы подробнее разобраться во взаимодействии с миром мёртвых. Тот обещал что-нибудь добыть.
Цитаты с игры и околоЦитаты с игры и около:
Мастер: что вы делаете остаток первого дня?
Оборотень: пью, горюю, обрастаю бородой и депрессией.
Идёт обсуждение вылазки в Хейзен.
Оборотень – магичке: А ты будешь стоять на стрёме с огнемётом!
Магичка: А чего я-то сразу?
Мастер: Потому что давать огнемёт вампирам или дереву – это плохая идея?
@темы: ролевое, городок, кто-то нёс нам радость, кто-то - чушь
-
-
17.01.2021 в 12:16На обратном пути Джонни заметил за собой хвост
вот тут я сначала не поняла, потом долго ржала. Применительно к оборотню фраза очень двусмысленная получается
-
-
17.01.2021 в 12:31-
-
17.01.2021 в 12:49Так и задумывалось
-
-
17.01.2021 в 16:07