Экзамен

В дни сессии я не могу не спереть ХD

11.06.2015 в 14:53

Пишет  Зойсайт:

Поделились обалденной гифкой )

@темы: картинки, кто-то нёс нам радость, кто-то - чушь

---

Тур по варпу

Вконтактом принесло

@темы: картинки, warhammer, кто-то нёс нам радость, кто-то - чушь

---

Расовый вопрос

Чото я опять об орках. Ну, дренор... все об орках - и я об орках, тем более, что с теми мнениями, которые доводилось слышать я полностью согласиться не могу. Но в процессе размышлений об орках оказалось, что нужно сколько-то всяких уточнений и лирических отступлений, и у меня долго не получалось собрать это в связный текст. Да и теперь он как-то расползается под руками, потому что тут надо упомянуть, там - уточнить, сям - оговорить исключение, но я всё-таки попробую.

Итак, поехали.

Лирические отступления

Надысь я тут писала, как меня бесит, когда черту характера намертво приклеивают к расе, и это действительно так. Но при этом я вполне верю, что у того или иного народа может быть какая-то преобладающая черта характера, обусловленная либо генетически, либо культурным контекстом. В общем, здесь и далее, когда я пишу "Раса Х обладает качеством У", я имею в виду, что среди расы Х носителей качества У статистически больше, чем "в среднем по больнице", но это вовсе не значит, что там все такие.

Теперь о самом слове - "раса". Применительно к варкрафту я это слово употребляю вполне осознанно. Учитывая внешние различия и разные места, хм, зарождения, велик соблазн обозвать их видами, но они друг с другом дают жизнеспособное (Рексар, Лантрезор, Гарона, Мед'ан) и плодовитое (Гарона) потомство. К тому же титаны, похоже, переделывали Азерот (и, возможно, Дренор - намеки на следы титанов там тоже есть) по какому-то унифицированному плану. А что касается внешних различий, так сенбернар тоже не очень похож на чихуахуа, хотя и то, и то - собаки.

Теперь наконец об орках

Теперь наконец об орках.)
Мнений много, мнения разные. Некоторые, вроде "раса насильников" или там "не заслужили права на существование" я даже обсуждать не хочу, ибо. Стоящее на другом конце шкалы "мирные дикари"... даладна? В условиях кочевой жизни, с дележкой территории и ресурсов, можно прожить, ни разу не цапнувшись ни с кем? Ну... в земной истории что монголы, что индейцы, что "малые народы севера" без стычек не обходились. Другое дело, что до определенного момента орки вряд ли вели масштабные войны, но во межплеменные конфликты и стычки с ограми - куда ж без них.

Итак, орки - культура, в общем, воинская. Ценятся отвага и сила; если не мускульная - то сила духа. Это логично вытекает из их образа жизни: они - кочевники-охотники, а на охоте на таких зверей как дренорские сила и доблесть очень даже нужны. Слабые, если они не обладают каким-то уникальным умением, оказываются обузой для племени.

А что касается характера - у орков я вижу несколько довольно заметных черт. Во-первых, это пассионарность. Кровь и честь, победа или смерть, ага. Сложно сказать, расовый ли это признак, или просто на текущее время как раз пришелся взрыв орочьей пассионарности, но факт остается фактом: среди орков очень много таких, кто во имя какой-то идеи (или следом за Вождём) готов идти на край света, убивать или умирать.
Вплотную к этому примыкает (хотя нельзя однозначно сказать, связаны ли помянутые качества или просто сосуществуют в зеленых головах параллельно) жажда деятельности. Орки, за редким исключением, не будут сидеть, втыкать и страдать, они лучше пойдут и навтыкают кому-нибудь. Или что-нибудь построят. Или ещё чем займутся - но займутся. Об этом хорошо говорила  Altavista, когда сравнивала менталитет орков, живущих в своем сейчас, и троллей, вспоминающих прошлую империю.
Сюда же - максимализм. Непосредственность и размах, кутить так кутить, гулять так гулять - и далее по тексту, с одной стороны. С другой - "или-или", у орков я очень редко замечала какие-то полутона и неопределенность в отношениях: или верность до гроба, или вражда до него же, решения принимаются быстро и начинают воплощаться прямо тут же, с разбегу. Ну и касательно общего состояния так же: либо грудь колесом и огонь в глазах, либо полная апатия; исключения есть, но их мало.

С другой стороны, я вижу у них... не то чтобы тупость, нет. Скорее этакую... интеллектуальную лень, что ли. У батраков она проявляется как та самая туповатость, у орков рангом повыше - через то, что они предпочитают деятельность - рефлексии. Причем, что тоже важно отметить, это предпочтение преподносится в орочьем обществе как доблесть. "Мне неважно, зачем мы воюем, главное - я опять могу как следует подраться!" - говорит орк в Ашране. А думают пусть вожди и шаманы, им положено, ага... Чтобы орк начал задумываться и рефлексировать, он, видимо, должен либо исходно воспитываться как шаман, либо - получить какой-то тяжелый опыт... и, похоже, недаром у всех дренорских вождей в прошлом пробегал тот или иной полярный лисец. И помянутые абзацем раньше исключения из максимализма как правило относятся именно к таким оркам, которых обстоятельства заставили-таки задумываться чаще, чем хотелось бы.

Ну и напоследок перепощу стих. Вообще,  Рыжий писал его, как я поняла, по "Дому, в котором...", но мне упорно видится третий варкрафт. Гром и Тралл.

Стих

Мы пережили, забыли, встали. Чуть отряхнулись, пошли вперед. Поздние листья на землю пали, лужи к утру покрывает лед.
Можно бы было сказать, что плохо. Вот мол депрессия, не свезло, отгородиться единым чохом - все, мол, забыто и все прошло... Мы не умеем - признать, смириться, видеть дорогу и ставить цель; перебежать, доказать, отбиться, торить дорогу через метель. Мы не умеем. Не научили. Нет в этом чьей-то большой вины - просто мы выросли и забыли, что мы кому-то еще нужны.
В общем неважно, пустяк, обманка. Справимся, быстро, хотя б на треть.
Только сорваться горящим танком много желаннее, чем взлететь.
Хочется маркера, знака, метки - лучше на лбу - я такой, такой! Чтобы не рвать, не ходить в разведку - лучше уж сразу в огонь и бой.
Мы за забором - кто в этом Доме, кто-то построил себе другой, кто прохлаждается в вечной коме, выгнув реальность стальной дугой.
Очень хотелось бы - быстро, славно, что б все узнали и пали ниц, что б с представлениями на равных...
Взять и разграбить свой Аушвиц. Выломать дверь и снести ворота, не просыхая от силы злой. Страхи на раз задавить гарротой, пепел мешая с сырой золой...
...
Падает дождь на простор вселенной.
Дым сигареты - густой туман.
И если ты с детства военнопленный - значит не купишься на обман.
отсюда

@темы: warcraft, взгляд из норки

---

Лордерон

Какой-то замечательный чувак моделирует Лордерон, каким он мог бы быть до Чумы, Плети и всего этого.
По-моему офигенно

21.05.2015 в 22:34

Пишет  i-cyhiraeth:

Чтобы не потерять.
Я мечтала увидеть Лордерон таким - нетронутым Плетью - с такого самого момента, как начала играть.
Очень жду этого проекта от Sheldon'a.

@темы: видео, warcraft

---

...

 Shadowmourne нашел новый флешмоб с вопросами про персонажей. Мне эта штука тоже нравится, поскольку иногда здорово помогает поряснить про своего персонажа что-то такое, о чем ты сам бы никогда не подумал.
Но.
Я традиционно не знаю, имеет ли смысл выкладывать это в дневник, поэтому спрашиваю читателей. Так что ежели кому какой-то из моих персонажей интересен - заказывайте)

@темы: ролевое

---

Про ЕГЭ

Тут нытьё

Ну, в общем, теперь я понимаю, за что учителя так не любят ЕГЭ, бгг
В своё время, когда я его сдавала, он не показался мне чем-то особенным: ну экзамен и экзамен, на олимпиадах бывало и жестче.

Но с другой стороны это жесть ХD Особенно эффектно она смотрится на контрасте с "классическим" экзаменом в школе.

"Классический" экзамен, который проходит во всех классах до восьмого включительно, плюс десятые, - это 1-2, максимум 3, урока, на которые собираются все свободные учителя-предметники плюс эн штук одиннадцатиклассников-энтузиастов и в течение этого времени азартно кошмарят сдающих =) Школа своя; обстановка довольно свободная, в перерывах между уже отстрелявшейся жертвой и следующим несчастным можно выйти

перекусить

пожрать, а если ты вдруг не можешь: заболел, занят или ещё что-то стряслось, то ничего страшного в этом нет - плюс-минус один экзаменующий погоды не делает.

На ЕГЭ, в противовес этому, всё строго =)
Экзамен начинается в 10, регистрация пришедших - в 9, а быть на месте нужно по нормативам в 8-30 (а нам настойчиво рекомендовали прибыть в 8-15). И организаторы там по спискам. С учетом того, что пункт приёма экзамена может находиться в неочевидном месте, выходить из дома нужно сильно заранее, например часиков этак в 6 утра. Всё это длится долго и нудно, бедным "организаторам в аудитории", как это называется, отлучаться практически нельзя, к тому же мало следить за школьниками, чтоб не списывали - нужно ещё проделывать кучу протокольных вещей под видеозапись. Тем, кто вне аудитории несколько проще и в первые два часа можно попробовать поспать в коридоре.
Плюс есть вода - и это тоже плюс.

Но на этом плюсы заканчиваются, и, кажется, я начинаю понимать истинную причину требований убрать ЕГЭ

@темы: по жизни

---

Дочь Империи

Раймонд Фейст, Дженни Вурц (иногда - Дженни Вюрц) "Дочь Империи"

На эту книгу я соблазнилась, узнав, что там описан контакт с разумными инсектоидами. На деле сюжетно книга оказалась придворным интрижником: Мара, последний выживший отпрыск знатного рода (что дополнительно осложняет положение - ещё и девушка, ещё и послушница из храма, которая готовилась посвятить свою жизнь этому самому храму, но вот случился нежданчик), собственно, спасает свой род, преодолевая коварные интриги коварных врагов собственными интригами. Не менее коварными.) Действие происходит в атмосфере условной азиатчины: Япония-Корея-Китай и около. Сложные многослойные одежды, такие же сложные и многослойные традиции, честь превыше жизни и всё такое.

Но инсектоиды - чо-джайны, что-то вроде огромных муравьёв-шелкопрядов - там всё-таки есть: с одним из их ульев (точнее, с роем, который намеревается основать улей) главгероиня заключает союз. Диалог культур показан пунктирно (да больше вряд ли бы и вместилось в такой небольшой эпизод), но мне понравилось. Видно, насколько чо-джайны и люди друг для друга странные и другие, хотя жили рядом довольно долго.

осторожно, цитаты большие

Мара со свитой прибыла к улью

-...Я - Ратарк'л, солдат улья Кайт'лк. - Он поклонился вполне по-человечески, а затем жестом пригласил их следовать за ним. - Ваши цвета мне незнакомы, но я понимаю, что вы не из дома Инродака. Его служители носят цвет; который мы не можем видеть. Вы, люди, называете его красным.
- Мы из Акомы, - сообщил Кейок и, указав на паланкин Мары, добавил: - Здесь находится госпожа, властительница Акомы. Она прибыла издалека, чтобы встретиться с вашей королевой.
Чо-джайн, казалось, пришел в волнение:
- Вероятно, я недостаточно хорошо понимаю ваш язык. Мне известно, что у вас есть властители. А властительница... Тут есть какая-то тонкость?
Кейок ответил, повторив при этом жест, который у чо-джайнов выражал почтение:
- Она нами правит.
Чо-джайн был потрясен. Его глаза засверкали, когда он с уважением, которого не проявлял раньше, повернул голову в сторону паланкина; однако разглядеть Мару за занавесками он не мог.
- Правит! Человек, мы никогда еще не видели ни одной из ваших королев! Я поспешу к нашей королеве и доложу ей о вашем прибытии.
Чо-джайн резко повернулся и ринулся к входу в улей.
Несколько удивленный бесхитростным поведением чо-джайна, Кейок повернулся к Аракаси:
- Ну, что скажешь? Как это понимать?
Аракаси пожал плечами и кивком показал, что надо все-таки продвигаться к улью.
- Я полагаю, что солдаты внутреннего гарнизона в этом улье никогда прежде не видели женщину цурани. Здесь бывают только торговцы и посланники властителя Инродаки. Вполне возможно, что на их памяти это первый случай, когда для переговоров с их владычицей явилась женщина, да не просто женщина, а властвующая Госпожа. Такое событие для них - нечто небывалое, и эта новизна может иметь для нас интересные последствия.

Мара встречает королев, правящую и молодую

Носильщики опустили паланкин на пол, и Кейок помог Маре выбраться из него. Теперь, когда ее не скрывали занавески, она почувствовала себя маленькой, почти потерявшейся в этом огромном чертоге, который был по крайней мере впятеро больше, чем парадный зал во дворце Анасати, да и размеры повелительницы улья подавляли. Лишь усилием воли Маре удавалось держаться прямо и горделиво, пока раб из числа сопровождающих накидывал ей на плечи мантию, расшитую драгоценными камнями. Она постаралась не стушеваться под пристальным взглядом чужеродной монархини. В темных фасеточных глазах не отражалось никаких чувств. Мара выдержала взгляд с показным спокойствием, но стоило рабу отойти, как у нее задрожали коленки. Затем королева заговорила таким нежным и мелодичным голосом, какого трудно было ожидать от столь громадного существа:
- Ты - королева из рода людского?
Мара слегка поклонилась, и в тусклом свете сверкнули драгоценные камни на ее рукавах.
- Я - Мара, властительница Акомы. У нас не бывает таких королев-родительниц, как у вашего народа, но я правлю своим домом так же, как ты правишь ульем.
Королева издала какой-то звук, подозрительно напоминающий человеческий смех, хотя ее хитиновые черты оставались неподвижными.
- Я и не предполагала, что люди размножаются так же, как чо-джайны, Мара из Акомы. Мне рассказывали о ваших странных способах спаривания. Я очень стара, но до сих пор слышала только о правителях-мужчинах среди людей. Как же это получилось, что ты обладаешь властью, а мужчины, которые тебя сопровождают, - нет?
Мара объяснила, что власть переходит к женщине только в том случае, когда в знатной семье не остается ни одного наследника мужского пола.
Выслушав Мару, королева сказала:
- До чего же вы, люди, не похожи на нас. Мы часто теряемся в догадках, когда пытаемся понять ваши побуждения. Однако я отвлекаюсь. Моя дочь мечтает встретиться с королевой людского рода, особенно с такой, которая отважилась спуститься под землю, оказав честь нашим обычаям.
Старая королева издала громкий пронзительный свист, и по этому сигналу вперед выступили двое чо-джайнов. Между ними находилось третье существо их породы, которое было меньше, чем все те, кого до сих пор встречали люди из Акомы.
Мара долго присматривалась, прежде чем поняла:
- Это и есть будущая государыня?
- Когда-то, давным-давно, и я была такой же. Она подрастет, и через несколько недель станет достаточно большой, чтобы править, а спустя еще несколько месяцев сможет начать размножение.
Юная королева изучала Мару и даже обошла ее вокруг, чтобы получше рассмотреть. Она двигалась с грацией, какой Мара пока не видела ни у одного из всех прочих чо-джайнов; ее отличала плавная, изящная поступь, без малейшего следа той резкости в движениях, которую Мара приметила у работников и солдат. Блестящие фасеточные глаза неотрывно следили за Марой, даже когда она что-то говорила на своем щелкающем языке. Родоначальница чо-джайнов сообщила:
- Наши дети появляются на свет, уже зная свой язык: их обучают все то время, пока они растут в личиночной ячейке. Ваш язык они должны учить после того, как вылупятся. Пройдет еще некоторое время, прежде чем моя дочь сможет с тобой разговаривать.
Под изучающим взглядом самодержавной правительницы нового роя Мара почувствовала себя столь неловко, что у нее мурашки побежали по коже, однако она держала себя в руках и ожидала, что будет дальше. Вскоре молодая королева закончила дотошный осмотр и, высказав свое мнение, умолкла. Старая королева быстро проговорила что-то в ответ, а затем перевела на язык цурани:
- Она сказала, что вы все очень чужие и страшные. Но ты кажешься ей не такой страшной, как самцы.
Мара слегка поклонилась новой королеве:
- Пожалуйста, скажи ей, что, на мой взгляд, она очень милая.
Это не было лестью. Когда молодая королева вырастет, она, возможно, примет такие же формы, как ее мать. Однако сейчас ее фигурка отличалась странным, хотя и бесспорным изяществом, и смотреть на нее было приятно. В отличие от самцов, чей хитиновый панцирь отливал синевой, она была гораздо светлее и обладала особенностью, для которой у Мары находилось только одно название - женственность.

По-моему прелесть ^.^

Возвращаясь к основному сюжету - в интригах я не спец, поэтому не могу сказать, насколько они достоверно прописаны. У меня, по крайней мере, недоверия ничего не вызвало. Что понравилось отдельно, так это то, что авторы, с одной стороны, называют неприглядные вещи своими именами, и герои у них вполне осознают, что творят; а с другой - у авторов получается не скатиться в чернуху и даже гадости высокой политики показать как-то... без лишней грязи, что ли.
Что, опять же, логично: для культуры, базирующейся на чести, внутреннее достоинство будет присуще большинству знати - но показать это надо уметь. Авторы не пытаются замалчивать неприятные стороны своих героев, но в то же время не мажут грязью даже самых неприятных из них, давая всем раскрыться со всех сторон.
Вот, например, Бантокапи - муж Мары, за которого она вышла по расчёту. Он грубиян, задира и вообще та ещё скотина: напивается, играет, совершенно хамским образом обращается с женой... но при этом он отважен, отличный боец и тактик, оказывается способен на искреннюю привязанность к своей любовнице. А это - Бантокапи перед смертью:

Он резко остановился, и в пруд полетели камешки из-под его сандалий. Отражение в воде разбилось на тысячи разбегающихся кружочков, и птицы ли, сидевшие на ветвях деревьев над головой Мары, мгновенно смолкли.
- Жена, ты совсем, как паскира... Слыхала про такую лесную змейку? Узоры на ее чешуе так красивы, что ее можно спутать с цветком, когда она неподвижна. Но бросок этой змеи быстр, как молния, а укус смертелен.
Мара медленно поднялась во весь рост. Она заставила себя обернуться, обтирая красные от фруктового сока пальцы, и посмотрела ему в лицо.
Как видно, он шел из города пешком, без паланкина, и очень быстро: его широкое лицо покрылось тонким слоем белой дорожной пыли. На нем была простая дневная туника, возможно, та самая, которую он накинул, когда удар отца в дверь поднял его с постели. Туника тоже была в пыли, скрывавшей винные пятна на вышивке одной из манжет. Мара обвела взглядом шнурки его пояса с узелками на концах, потертую кожу на рукояти меча и треугольник мускулистой груди, видневшийся через расстегнутый ворот туники.
Она видела следы бурных ласк, все еще заметные над ключицами, и плотно сжатые губы мужа. Затем Мара взглянула ему в глаза, в которых бушевал ураган подавляемых чувств - гнева, ребяческой растерянности и желания.
Не сознавая, что в его глазах она прекрасна и, как ни странно, неприкосновенна, Мара молча поклонилась. Единственные слова, которые ей хотелось бы произнести, казались сейчас неуместными.
Взгляд Бантокапи, устремленный на жену, был столь пронзительным, что выдерживать его было больно.
- Так же, как у паскиры, твой яд, жена моя, останавливает сердце. Ты играешь в Игру Совета безошибочно, с поразительной расчетливостью. Откуда тебе знать, кем я покажу себя - одним из Анасати, чью кровь унаследовал при рождении, или властителем Акомы, чью честь я поклялся оберегать?
Мара заставила себя принять более свободную позу. Но ее голос едва заметно дрожал, когда она проговорила:
- Семья Акомы с древних времен сохраняла свою честь. Ни один властитель, носивший это имя, никогда не жил под бременем позора.
Бантокапи легко перешагнул через священный пруд. Рядом с этим рослым силачом Мара казалась особенно миниатюрной и беззащитной. Нагнувшись, он схватил ее за запястья:
- Я легко могу изменить это, гордячка. Одним ударом я могу превратить честь твоих предков в пыль на ветру.
Вынужденная глядеть в его налитые гневом глаза, ощущать силу мужчины, которого не любила, Мара собрала всю свою волю, чтобы не дрогнуть. Так прошла эта чреватая угрозой минута. И тут бесконечная игра насекомых, собирающих пыльцу с цветов, вдруг вызвала громкий смех Айяки. Бантокапи взглянул вниз и заметил синяки на руках Мары. Он растерянно моргнул и отпустил ее. Мара смотрела на мужа, и ей казалось, что некая жизненная сила покидает незадачливого властителя Акомы. Затем он выпрямился, и его лицо приобрело такое выражение, какого Мара у него никогда раньше не видела.
- Возможно, я скверно обошелся с тобой в день нашей свадьбы, - произнес Бантокапи. - Возможно, я и в самом деле так глуп, как утверждаете вы все. Но ради сына я умру смертью храбрых, как подобает властителю Акомы.
Мара склонила голову. Внезапно она почувствовала, что с трудом удерживает слезы. На одно краткое мгновение перед ней словно открылся иной человек - тот, каким мог бы стать ее супруг, если бы его воспитывали с любовью и заботой, которые без остатка были отданы его старшим братьям. Властитель Анасати, возможно, мало заботился о том, чтобы развить природные задатки младшего сына, но она-то воспользовалась изъянами в его воспитании и, сыграв на них, достигла желаемого результата. Наслаждаться таким успехом не приходилось: душу терзала острая боль. Ведь именно в эту минуту она постигла жестокую истину: начатки духовного величия, которое сейчас блеснуло у него в глазах, подобно солнечному лучу, пробившемуся сквозь тучи, скоро, очень скоро станут добычей смерти.
Но миг прозрения не мог тянуться долго. Бантокапи грубо, как солдат, схватил Мару за руку и притянул к себе.
- Пойдем, жена. Прихвати с собой сына. Прежде чем зайдет солнце, вы оба увидите, чего это стоит - умереть, как подобает властителю Акомы.
Не раздумывая, Мара запротестовала:
- Сына?! Нет!.. О, господин мой, он слишком мал, чтобы понять это.
- Молчать! - Бантокапи резко потянул ее за собой.
Испуганный этим выкриком, Айяки заплакал. Не дожидаясь, пока он успокоится, властитель Акомы сказал:
- Я умираю во имя чести сына. Он должен об этом помнить. И ты тоже. - Он помолчал, и его губы искривила злобная усмешка. - Ты должна собственными глазами увидеть то, что натворила. Если ввяжешься в Игру Совета, женщина, то знай: фишки, которые ты переставляешь, состоят из плоти и крови. И если это не отобьет у тебя охоту продолжать, постарайся запомнить этот урок на всю жизнь.
Мара взяла Айяки на руки, пытаясь заботами о ребенке заглушить собственное отчаяние. Как только Бантокапи удалился из рощи, она остановилась, борясь с рыданиями, подступившими к горлу. Раньше, оплакивая гибель отца и брата, она полагала, что вполне сознает опасность своего положения. Но теперь Бантокапи дал ей понять, сколь глубоко она заблуждалась. Чувствуя себя униженной и - непонятно почему - запятнанной, она крепко прижимала к груди Айяки. Она обязана подчиниться приказу мужа. Так или иначе, нужно найти в себе силы, чтобы пережить финал - горький плод ее победы. Нельзя забывать: Минванаби не замедлит дать ход давно выношенным планам ее уничтожения - планам столь же безжалостным, как и те, с помощью которых она подготовила падение Бантокапи, стремясь обезопасить себя от предательства Анасати.
Солдаты Акомы неподвижно стояли рядами, образующими квадрат. Плюмажи церемониальных офицерских шлемов колыхались под легким ветерком. Внутри этого квадрата располагались Кейок, Папевайо и еще один воин, присланный из Анасати в качестве свидетеля. Между ними стоял Бантокапи в красных ритуальных одеждах, с широким поясом зеленого цвета Акомы. В руках он держал меч такого же красного цвета, заточенный столь остро, насколько это могли сделать искусные точильщики цурани.
За пределами квадрата, на небольшом холме, позволяющем видеть все происходящее, находилась Мара. Она жаждала лишь одного: чтобы все закончилось как можно быстрее. Сына она держала на руках, а он запускал маленькие кулачки в ее волосы, дергал за платье и громко радовался, глядя на воинов, облаченных в яркие парадные доспехи. Как и все события в Цурануани, даже смерть приобретала черты торжественной церемонии. Бантокапи стоял в центре квадрата неподвижно как статуя, сжимая в руках меч, который должен был положить конец его жизни, в то время как Кейок оглашал перечень наград, заслуженных нынешним властителем Акомы. Список был очень кратким: одна битва и дюжина соревнований по борьбе. Как никогда прежде, Мара сознавала, насколько же, в сущности, молод ее муж. Ведь ему едва исполнилось двадцать: он был всего двумя годами старше ее.
Подтянутый, спокойный, до мозга костей - воин, он не обнаруживал ни малейшего признака слабости в осанке, но что-то в его глазах выдавало отчаянную решимость, необходимую для того, чтобы довести до конца страшное действо.

Пожалуй, это внутреннее достоинство героев напоминает мне чем-то "Последнего кольценосца", хотя там и мир, и события - совершенно другие.

@темы: книги, взгляд из норки

---

Лето начинается

Поэтому ближайшие несколько дней я буду вне доступа цивилизации, с очень условным интернетом на телефоне. Так что ни словесить, ни, тем более, рейдить не смогу.

---

Город в пустыне, глава 1

Ну, в общем, это первая глава обещанного оргриммарского долгостроя, которому я пока даже названия не придумала под временным названием. Возможно, оно так и станет постоянным, возможно - изменится, если появится что-то получше. Пускай висит тут и напоминает мне о том, что надо писать дальше.

Дисклеймер: Близзарду - близзардово, а я тут развлекаюсь и выгоду не получаю
Предупреждение: AU

3428 слов

Прежде всего Андуин почувствовал запах. Воняло тухлятиной, потом, дымом, резкой алхимической дрянью... Неужели корабль горит? Принц вскинулся, закашлялся и окончательно проснулся.
В руки врезались верёвки, вокруг - жара, полумрак, оранжевый отсвет факела – и орки.
– Очухался, человек? - один, в темном балахоне с вышитыми по подолу черепами, ткнул Андуина носком сапога.
– Ты чо, это ж прынц, - фыркнул второй, в таком же балахоне, заросший клочковатой бородой до самых глаз. – Они нежные, ишь, дёргается!
Оба орка хрипло расхохотались.
– Что вам нужно? – никогда прежде Андуину не было так страшно, лишь усилием воли он удерживался на краю паники, не скатываясь в неё окончательно.
– Нашел дурака, - оскалился бородатый. – Не рыпайся, человечек, и вернёшься к папке живым.

В плену у орков он уже бывал – и даже сумел сбежать. Тогда с ним и обращались лучше: развязная наглость балахонников была внове, как и тяжёлое удушье, но и это было неважно. Что хуже всего – Андуин не чувствовал Свет. Вместо привычного тепла в душе – ничего, словно погас всегда горевший очаг. Ведь не может же связь оборваться полностью!.. Или может? Становились ведь дренеи Сломленными, и тоже – из-за орков...
– Чего смотришь? Не нравится? – орк подцепил Андуина за ошейник – на него надели ошейник?! – дыхнул прямо в лицо запахом кислятины и давно не чищенных зубов. Андуина замутило. Орк хыкнул, снова прямо в лицо, ошейник сдавливал горло.
– И правда нежный, – орк толкнул Андуина обратно на каменный пол, сказал что-то ещё, Андуин не вникал. Он и не заметил, как эти двое ушли: пытался отдышаться. Казалось, будто его снова придавило обломками колокола. Разве что кости целы. Воздуха, горячего и душного, не хватало; Нужно собраться, думал Андуин. Успокоиться. Привести в порядок мысли.

Его куда-то волокли, но он не замечал, куда, больше занятый собой чем происходившим вокруг. Он плыл на новый, недавно открытый остров вне времени, а оказался в плену у орков. Нечего сказать, приплыл. И что теперь делать? Что сделал бы Болвар, окажись в таком положении? Он-то всегда мог найти выход, а если выхода не было видно, просто делал, что считал должным. «Что-нибудь придумаем», – говорил лорд Фордрагон и спорил с Катраной-Ониксией, тянул воз государственных дел, удерживал королевство на плаву. А вечерами, устало улыбаясь, рассказывал Андуину про Свет, про героев древних сражений или тонкости сказанного на советах.

Эту улыбку Андуин вспоминал потом в самые чёрные дни. Вспоминал и сейчас, и положение уже не казалось таким безнадёжным. Он что-нибудь придумает. Свет его не оставит. Вдруг, если попробовать, получится дотянуться до Света заново, как дотягивался впервые? Андуин как смог, сосредоточился, вспоминая своё посвящение. Мягкое мерцание убранства храма, запах цветов и благовоний. Соучеников, взбудораженных предстоящим испытанием. Велена, огромного и спокойного как утёс, его мудрое лицо и белоснежную, словно бы тоже светящуюся бороду. Напряженный взгляд отца – он переживал едва ли не больше всех проходящих испытание вместе взятых, а нужно было всего-то – думать о хорошем и верить, что всё получится. Там, в храме, это было несложно. Даже сейчас от воспоминаний стало чуточку радостней, будто солнечный зайчик заглянул в подземелье. Андуин мыслями потянулся к нему – но вдруг его замутило так, что он едва смог отдышаться. Голова кружилась, во рту поселился кисло-горький привкус... ох. Как же противно чувствовать свою беспомощность. Противно и страшно. Может, прикосновение Света ему просто почудилось? Может, и вовсе почудилось всё, кроме головной боли? Она-то уж точно была настоящей... Нет, не надо так думать. Это магия ошейника – или просто слишком сильно ударили по голове, вот и не выходит сосредоточиться. Ничего. По крайней мере, надежда есть. Можно будет попробовать ещё раз, потом, когда станет лучше, а пока – подождать. Собраться с силами и с мыслями.

Такие соображения слегка успокоили Андуина. Закрыв глаза, он лежал на неровном полу, медленно и глубоко дышал, сглатывая вязкую слюну. Время шло, но в крохотном пещерном отнорке, отгороженном решетчатой дверью, его ход был почти незаметен. Разве что Андуину постепенно стало не настолько паршиво. Его по-прежнему слегка мутило, связанные руки саднили, ноги тоже, но он смог сесть и оглядеться. За углом горел факел, бросая отсветы на каменный пол прохода. В стене, в нише напротив решетки, парил колдовской глаз, похожий на шар зелёного огня, и неотрывно таращился в камеру. Где-то переругивались орки, эхо дробило слова в непонятный лай. Места хватало только-только вытянуться во весь рост лёжа, а если встать – придётся горбиться и держать в уме высоту потолка – или биться об него головой. В дальнем от решётки углу стояло ведро, и похоже, прежде им не пользовались для того, для чего его поставили сюда. Хотел бы Андуин знать, это своеобразная дань уважению – или просто орки взяли первое, какое подвернулось под руку? Скорей уж второе, если вспомнить, как с ним обращались поначалу, хотя с орками ни в чём нельзя быть совершенно уверенным. Вот хотя бы – сколько его собираются здесь держать? Кроме ведра орки не оставили ничего, даже пучка соломы, и можно было решить, что скоро Андуина отсюда заберут, но в пещерах царила жара, и даже пол был тёплым. Не сочли ли они солому просто-напросто излишней роскошью? Зачем он вообще им понадобился? "Не рыпайся - и вернёшься живым", - сказал орк. Значит, заложник?

Андуин думал, что не сможет уснуть, но было темно, тепло и тихо, ничего не происходило, и он, устроившись поудобнее, сам не заметил, как провалился в сон. Снилась ему сплошная тягостная муть, и наутро - если это, конечно, было утро - он проснулся разбитым, словно так и не спал. Ещё и отлежал всё, что не затекло раньше. Время тянулось вязко и медленно; Андуин снова пытался дозваться до Света, но ничего не выходило: только единожды он ощутил отблеск, слабый и неверный как болотный огонёк, да и чувствовал себя так, будто барахтался в липкой трясине. Вчерашним балахонным оркам Андуин после такого почти обрадовался, а принесённой ими воде обрадовался без всяких "почти". Хотелось выглотать всё сразу, но он заставил себя поднять взгляд от плошки и посмотреть в лица орков.
– Благодарю, - вчера от страха и неожиданности он почти не соображал, но сейчас решил быть вежливым пока возможно. Если не для орков, так хоть для себя.

Орки, как показалось Андуину, слегка опешили. Не ожидали услышать такое в ответ насвоё "На, жри!". Ему пауза тоже пригодилась - собраться с духом и попросить наконец о главном.
– Хотелось бы попросить вас ещё об одной услуге, если это возможно. Не могли бы вы развязать мне руки?
– Ишь заворачивает! - бородатый, ухмыляясь, пихнул собрата локтём, и оба зареготали снова, будто Андуин сказал что-то очень смешное. - Думаешь запутать нас и сбежать, а, человечий щенок?
– Вряд ли, - бледно улыбнулся Андуин. - Увас крепкие решётки. Наверное, есть охрана, а если нет, то меня, человека, здесь любой будет ловить как только увидит. От Света вы меня тоже отрезали... это ведь ваша работа, да? Так неужели я такой страшный, что всего этого мало?
– Да кто тебя боится?! – возмутился бородач. – Щас я тебе...
– Погоди, - остановил его второй. – А ты, человечек - с чего ты взял, что кто-то тебя послушает, а?
– Я для вас безопасен, - повторил Андуин. – А мне неудобно со связанными руками. Не знаю, выполните вы мою просьбу или нет, но отчего бы не попробовать?
– Трепло ты, – фыркнул орк.
– А пускай ещё попросит, - предложил бородатый. – Раз ему так надо.
– Не, – тот, что говорил с Андуином, ухмыльнулся шире. – Так интересней. Займись-ка, – сам он в это время подцепил кинжалом сложный узел и развязал Андуину руки.
– Благодарю, - Андуин принялся растирать запястья
Чем именно должен был заняться бородач, тоже стало ясно почти сразу, когда он достал из поясной сумки ножные кандалы.
– Гоблинская работа, - он прокрутил кольцо на пальце. – Взрываться, вроде, там нечему, но я б на твоём месте их не ковырял, ухахаха!
Бородатого, похоже, больше всего забавляли именно собственные шутки. Второй молча и внимательно наблюдал, пока бородач защёлкивал кольца кандалов, распутывал узлы и хозяйственно сматывал верёвку.

А Андуин наконец-то напился. Он старался пить мелкими глотками - и чтобы не выказывать торопливости, и потому что так, говорят, быстрее и полнее утоляется жажда. Орки не стали ждать и ушли, закончив с верёвками. Андуин снова остался один, если не считать глядящего через решетку глаза. Есть не хотелось. Даже если бы и хотелось, один запах принесённой еды способен был начисто отбить любой аппетит. Похоже, это была похлёбка из скверно промытых потрохов, а может, и не только потрохов - в скудном свете показалось, что в плошке плавает кусок какой-то лохматой шкуры. Разглядывать дальше Андуин не стал: его снова замутило, и он не хотел расставаться с только что выпитой водой: её оставалось не так много, а когда принесут ещё - неизвестно. Верней всего, на следующий день. Он посидел, прислонившись к стене, ещё немного потом повернулся спиной к решетке, поставив миску перед собой. Стоило, наверное, не отказываться, копить силы, но при одной мысли о том, чтобы взять это в рот, в животе снова начинался бунт. Возможно, через два-три дня Андуин и проголодается достаточно, чтобы попробовать, но точно не сейчас. Он выждал, чтобы у орков не возникло подозрений, а затем вылил содержимое прямо в ведро. Ничего не произошло, никто не прибежал с руганью ни сразу, ни позже, и Андуин решил, что всё удалось. Вот и славно: уж лучше голодать, чем есть такие угощения.

Ничего не происходило и потом. Кандалы позволяли двигаться крохотными семенящими шажками, Андуин от нечего делать измерил свой отнорок вдоль и поперек. Вспоминал молитвы, в надежде дотянуться до Света - но всё так же безрезультатно. Слушал далёкие разговоры орков. Ждал.

Борода и Второй приходили ещё дважды; приносили воду и еду, которую Андуин так и не смог заставить себя съесть - а потом в орочьем подземелье что-то случилось. Орочий перелай стал громче, сменился криками и шумом, в который подземное эхо пережевало все остальные звуки. Андуин ухватился за решётку, досадуя, что как ни извернись, отсюда не видно, что там, за углом коридора. Шум то гас, то снова нарастал, настало долгое затишье, а потом Андуин услышалприближющиеся шаги и неразборчивый говор. Да какая разница, что там говорят?! Оргриммар штурмуют!
–Эй! Это я, Андуин! – может, и глупо было, но так хотелось снова увидеть своих! Особенно - отца, но хоть кого-то, хоть солдатские шлемы, за которыми не видно лиц – но эти шлемы тоже свои... – Я здесь!


Гаррош был в ярости. Не дослушав доклад, он схватился за топор.
– А ну пошли! Оповести стражу, пусть выставят караулы вокруг Расселины. Чтоб никто не ушел.
Чернокнижники, оказывается, строили заговор. В его городе! За его спиной! Это Тралл, старый слюнтяй, позволил им селиться в Оргриммаре, и сам Гаррош сглупил, решив, будто от демонских прислужников может быть польза. Нет уж, все они одинаковы, последыши Гул'Дана. Твари.

Пока Гаррош шагал к Волоку, пока отдавал команды кор'крону, ярость переплавилась в весёлый и злой азарт. Давно пора было вычистить эту падаль из города, но и так выйдет неплохо. Чернокнижники - мастера делать пакости исподтишка и прятаться за чужими спинами, а в честном бою - как раз только чтоб солдатам размяться и развлечься в ожидании настоящего сражения. Первые встреченные даже не пытались удрать, когда их скрутили - не сообразили, что это за ними пришли. Только один заорал "Тревога!" - его быстро заткнули, но крик прокатился эхом по Расселине Теней, и демоновы колдуны забегали. Ничего. Так будет даже интересней. Ксал'ато косил жёлтым глазом как волк, почуявший кровь.

Дальше, и верно, стало веселей. Колдуны спохватились, выставили вперед демонов - ха, кто бы сомневался! – а сами огрызались издалека. Продвижение замедлилось, маги кор'крона противостояли чужому колдовству, а пехота разбиралась с демонами. Гаррош сам рубился в первых рядах, наслаждаясь сражением – и чувствовал такое же наслаждение своего оружия. Так и должно было быть, именно в бою место настоящему орку. Всё лишнее ушло, мир сжалсядо самого главного, когда есть только ты сам - и враг напротив.

А потом наконец до чернокнижников добрались убийцы, и всё стало окончательно ясно. Гаррош осклабился, слыша вскрики растерянности и испуга. Поняли. Он разрубил почти пополам очередного демона и понял, что их почти не осталось: там и сям твари исчезали уже не только под топорами солдат, но и сами по себе – удирали обратно, когда чары переставали их держать. Кое-кто из чернокнижников тоже решил удрать – и угодили прямо в руки стражи на Аллее Силы. Но не все. Даже среди чернокнижников были те, кто приняли последний бой как подобает оркам. Всё же и в них ещё осталось что-то настоящее. Гаррош решил, что они достойны смерти в бою – и они её получат, последнюю милость от Вождя. Теперь уже можно не спешить.

Они дрались отчаянно, оставшиеся колдуны. Держали строй, гнали вперёд демонов. Бесы, мелкие и юркие, здорово мешали убийцам, и кор'крон начал нести потери. Ха, чернокнижников загнали в угол, и они это понимали. Но когда всё уже почти было кончено, вдруг в полу сложным узором вспыхнули ядовито-зелёные руны. Сразу двое демонов рассыпались в пыль, а один из последних живых чернокнижников, прикрытый сейчас тёмным щитом, выкрикнул несколько слов на языке демонов. Заклятие.
Гаррош узнал Гроль'дара. Старый поганец, вырастивший не меньше половины здешней кодлы, злорадно скалился.
– Думал, я позволю себя прирезать как свинью на бойне, Гаррош? – он тяжело дышал, будто заклятие выпило из него все силы, но говорил со свирепой мстительной радостью. – Ты сам, ты и твои солдаты дали мне сил. Пролитая вами кровь, наша и ваша, открывает сейчас проход, и твои недоучки зря стараются!

Маги кор'крона и впрямь пытались остановить призыв, но Гроль'дар едва обращал на них внимание. Как и на стрелков: болты и пули останавливал щит.
Сражение замерло. Чернокнижники – жалкая горстка выживших – попятились, Гаррош крепче сжал рукоять топора.
– Вы увидите тех демонов, которых так боялись! – Гроль'дар расхохотался. Меткий выстрел оборвал хохот – их щиты не вечны, и стрелок сумел поймать момент – но из зеленого свечения уже возник здоровенный демон, бурый, когтистый и шипастый, с полной клыков пастью поперёк брюха.
"Чтоб тебе сдохнуть ещё тысячу раз, паскуда", – подумал Гаррош. После думать стало некогда, нужно было сражаться. Страж ужаса отшвырнул первых солдат словно играючи, но у Гарроша в руках был Ксал'ато, в крови – сила И'Шараджа, а в душе – вдохновение боя. Он парировал удары демона – раз, другой – а потом, улучив момент, рубанул наискось. Демон взревел, и Гаррош рубанул снова, прямо по раззявленной пасти. Кор'крон завершил дело, добив отродье скверны в спину.

– Сегодня мы очистили Оргриммар от скверны! – Гаррош возвысил голос. – Любой демон точно так же падёт перед нами, любой их прислужник, любой предатель и любой враг Истинной Орды! Наша ярость – огонь, наша воля – железо, и мы сокрушим всех, кто встанет у нас на пути! Слава Истинной Орде! Лок-тар огар!
– Лок-тар огар! – ответили воины хором, вскинув оружие. Его воины. Его армия. Истинная Орда, славная и несокрушимая.
– Лекари, займитесь ранеными, – начал распоряжаться Гаррош. Демонские прислужники побеждены, но сделать нужно ещё много. – Третий отряд, похороните наших павших. Пригоните батраков, пусть этих тоже прикопают, чтоб не воняли, – он махнул рукой в сторону убитых чернокнижников. – Теперь ты, – Гаррош обернулся к орку, сразившему демона. – Имя, солдат!
– Лейтенант Крагг, Вождь! – отрапортовал тот, вытянувшись по стойке "смирно".
– Воевода Крагг, – поправил Гаррош. – Ты храбро сражался и достоин заменить Саргата.
– Служу Орде! – Крагг сиял от гордости и счастья. Саргату повезло и со смертью, и с преемником. Он погиб с честью, отважно сражаясь, а Крагг не посрамит его память.
– Простите, Вождь, – подали голос от прохода. – А с этими что делать? – стражник встряхнул связанного пленника за шиворот.
Гаррош задумался на мгновение.
– Что хотите! Они – ваша добыча; так отомстите за павших товарищей. Пусть предатели и трусы получат, что заслужили!
Если демонские подстилки и собирались что-то вякнуть, им никто не позволил.
– Позже, – остановил Гаррош солдат. – Сперва нужно обыскать здесь всё.

Посреди Расселины развели большой костёр; в него брезгливо, обернув руки полами плаща, сваливали находки. Пламя чадило, меняло цвет, выстреливало фонтанами искр. Особенно гадостные находки маги и шаманы сжигали прямо на месте. Гаррош, вместе с солдатами проверяя узкие коридоры, думал, что сегодня же надо будет послать сюда рабочих, пусть собьют с пола и стен демонические руны, заменят синие светильники на честные масляные – словом, окончательно здесь приберут. А потом в Расселине можно будет устроить склад. Или гоблинские мастерские: недомерки, надо отдать им должное, хорошо понимают в боевых машинах и заслуживают награды.

Оставался последний коридор, дальний, глухой, почти необжитый. Настоящая крысиная нора: солдаты то и дело цепляли наплечниками стены. В дальнем конце кто-то закричал, вроде бы на человечьем. Гаррош ускорил шаги: голос показался ему знакомым.

Ну точно. Недобитый щенок Ринна.Тощий, взъерошенный – жалкое зрелище, как любой человек, стоит только сковырнуть с них внешний лоск. Ха, и какое же у него было лицо! Не ждал... Гаррош тоже не ждал, что человечий недоросль выживет, разбив колокол, но тем лучше. В этот раз Вождь не собирался пускать дело на самотёк. Глашатаи были уже наготове, но теперь они объявят другую весть и созовут народ. Пусть все видят, как сын человечьего вождя умрёт сегодня на городской стене. Пусть Альянс тоже увидит – отличная новость для них накануне решающей битвы. Гаррош отдавал распоряжения и с удовольствием видел, как побледнел сопляк.

Пока солдаты сбивали решетку, пока тащили мальчишку в главную пещеру Расселины и дальше, в Волок, он молчал. Спотыкался, кусал губы и хмуро зыркал по сторонам, будто крыса, загнанная в угол. Злил Гарроша одним своим видом: если б человек просил о пощаде или огрызался, если бы хоть что-то сказал, было бы проще.

Ничего, недолго ему осталось. Хватит, отбегался. От кор'крона не сбежит. Гаррош ласкал рукоять топора, думая о том, как отмахнёт эту белобрысую голову и выставит её над воротами.

От входа из Волока, не утерпев, со всех лап уже неслась Нэро; с разбегу ткнулась холодным носом в руку, виляя хвостом. Гаррош потрепал её за ухом, и волчица заняла своё место у ноги. А у самого входа стояла – дожидалась – Зела.

– Лок-тар, Вождь, – приветстсвовала она его. – Я слышала весть. Позволишь сопровождать тебя?
– Лок-тар, – Гаррош кивнул и улыбнулся ей. – Конечно. Это наш общий триумф.
Лучшая из офицеров. Лучшая из женщин. С ней ничто не казалось невозможным. Кто как не она заслужила быть рядом и из первых рядов увидеть отчаяние Альянса? Риннов щенок, и тот таращился на неё, будто на невидаль, до самой Аллеи Силы, и там тоже, когда перестал жмуриться от яркого света. На улицах уже собирался народ, на крышах устраивались любопытные гоблины. Все хотели посмотреть на сына вождя людей, как его ведут по улицам Оргриммара, заломив руки. Толпа приветствовала Гарроша нестройными криками и лязгом оружия, и сам Гаррош воздел к небу Ксал'ато, отвечая своему народу. Хороший вышел день: и Оргриммар почистили от погани, и Альянсу указали его настоящее место.

В тот самый момент, когда Гаррошу казалось, что лучше может быть только смерть старшего Ринна, с башен замахали чёрным полотнищем. Тревогу подхватили барабаны, да Гаррош уже и сам видел, как взлетают над осадным лагерем и летят к городу гирокоптеры.
– Поднять драконов! – во всю глотку рявкнул Вождь. – Вы двое, – он обернулся к конвою, – головой отвечаете за сопляка!
Зела, вытряхнув из ближайшего гоблина-инженера связку гранат, уже седлала протодракона. Не Галакраса – тот был слишком далеко – другого зверя.
– Пушку мне, быстро! - потребовал Гаррош у другого недомерка. Нэро рычала на стрёкот с неба: верная волчица хотела бы сражаться вместе с хозяином, но враги трусливо нападали сверху. Он не сразу разобрался как эту штуку заряжать: гоблины что-то перемудрили, чтоб ему такие застёжки на штаны, тому, кто это придумал! – но загнал наконец патрон куда надо. Выцелил гирокоптер, похожий на разжиревшую навозную муху, нажал на спуск...

Всё-таки своё дело недомерки и правда знали. Оружие ударило в плечо как хороший молотобоец, а вражеский гирокоптер разорвало прямо в небе. Гремели взрывы, ревели драконы, стучали пулеметные очереди, бомбы падали уже куда попало: враг дрогнул, и сбрасывал груз уже абы куда, норовя поскорее сбежать. Так их! Гаррош, зло скалясь, принялся выцеливать следующего. Стрелки на башнях вели плотный огонь, но лучше всех в воздушном бою были драконьи всадники. Враги уже отступали, это был короткий налет: укусить и удрать. Несколько машин удалось сбить, улетающим палили вслед, а драконы гнали их из города. Зела настигла последнего из отступавших, протодракон выдохнул струю огня, но горящий коптер вместо того чтоб рухнуть, развернулся на таран. Проклятье!!! Другие всадники тоже развернули зверей, но ясно было: они не успевают. Гаррош в один момент вспомнил все ругательства, какие знал, сжимая кулаки в бессильной ярости – но те же ругательства услышал вдруг сзади, когда оттуда полыхнула золотая вспышка.

Зела ещё не упала: она парила в воздухе, медленно опускаясь вниз. Гаррош выдохнул сквозь зубы и обернулся. Солдаты вжимали мордой в песок человечьего мальчишку, перемазанного сажей так, будто в ней, а не в пыли, его и валяли. И без ошейника.
Сажей. Ага. Мелкий паршивец.
"Ненавижу тебя" - мысленно повторял Гаррош со сложной смесью чувств, которую сам не смог бы верно назвать. Он - человек, щенок, тощий сопляк - спас Зелу и их нерожденного сына там, где Вождь сам не мог ничего.
– Вождь... – подал голос один. – Добить его?
– Встать! – Гаррош рявкнул в ответ. – И этого тоже поднимите!
– Сбежать надумал? – он едва дождался, пока мальчишку вздёрнут на ноги.
– Я бы все равно не смог сбежать. А он, – сопляк кивнул в сторону подошедшей Зелы. – Он не виноват в том, что твой сын или дочь!
Если бы не долг жизни – двух жизней – Гаррош прямо тут удавил бы крысёныша.
– Ну ладно, – процедил он. – Ты спас свою шкуру, но не рассчитывай на большее. Попробуешь что-нибудь выкинуть, и я тебя убью. С радостью. Вешак!!!
– Да, Вождь? – надзиратель вышел из-под навеса.
– Забирай щенка. Теперь ты за него отвечаешь. Эти двое батраков, – Гаррош указал на проштрафившихся солдат, – тоже теперь твои. Пускай чистят клетки. Вы двое, – он повернулся к ним. – Сдать оружие. Быстрее! Это последняя ошибка, которую я вам простил!

@темы: написательское, фанфики, warcraft

---

Из жизни собачьей

И немного о собаках, своей и чужих.

Гектор - ужасное трусло. Хтоническое просто. Ночь, коридор, на проводе висит лампочка, ничего не делает, не качается, даже не светит. Просто висит. Гектору, блин, страшно: он занял позицию в дверном проеме (чтоб, значит, тыл был в безопасности) - и на эту лампочку гавкает. Лампочку включили - он, с ужасом глядя на тень на потолке, сбёг оттуда совсем и забился в хозяйские ноги.
Или, вот, несколькими днями раньше: на окне штора, окно приоткрыто, сквозняк штору шевелит. Гектор увидел, шарахнулся опять-таки в хозяйские ноги, и оттуда обгавкал страшную, страшную штору.
Так и живём.

А на сквере по вечерам в одно с нами время гуляет маленькая собачка. Чтобы понять, как она выглядит, можно представить себе гибрид пекинеса и шпица - или мысленно примерить на пекинеса комедийный спецэффект "два пальца в розетку". В общем, комок пуха, состоящий на три четверти объёма из этого самого пуха и максимум на четверть - собственно из собаки. О том, что собака там внутри вообще есть, догадаться можно только теоретически. Такое вот инопланетное существо. Если этот хренозаврик встает на задние лапки, передними он чуть-чуть не достает до моего колена.
А к чему я про него рассказываю. Все, наверное, знают, что собаки имеют привычку метить территорию, притом стараются оставить свою метку как можно выше, для чего задирают лапу. Проблема в том, что в классической позе пуховый хренозаврик безнадежно проигрывает всем конкурентам, поэтому он действует хитрее. Выбрав подходящий столбик или куст, он примеривается - и встает на передние лапы, свечкой. Из такой позиции и метит, и многих умудряется по высоте метки перещеголять.
Когда им надо, эти жЫвотные пипец какие хитрые))

@темы: по жизни, псо

---

...

И только тебе покажется, что ты подзабил на дневник, как интернет приносит красоту, которой хочется поделиться.
Вот, например, новый художник нашелся, Greg T. Mack. Рисует, помимо прочего, по вакрафту и вахе.
Пока, правда, у него на девиантарте не так много: по варкрафту - Иллидан

а по вахе - Сестра Битвы

@темы: картинки, warhammer, warcraft

---

Коротко о погоде

И солнце не горит.
И врут календари.
И если ты достала туфли на апрель -
То убери

(с баша)

А когда возвращалась домой - видела малыша, лет, наверное, трёх. Он шёл, высунув язык, и ловил им падающие снежинки.

@темы: по жизни

---

Опять осалили

И притом аж двое

Правила: пишете 5 текущих мыслей вашего персонажа, салите 5 человек, которые делают то же самое.
?!
Вы опять растрепали всякое интересное про своих драгоценных.
PROFIT.

Ну окей))

Зеарра для  Edessa:
1. Хорошо быть совухом, в перьях всегда тепло. Кстати, как бы выдурить у Ишааля перо на память?
2. Шуршик опять удрал кого-то пугать, жопа со щупальцами...
3. А Березус растит офигенные фрукты. Надо как-то договариваться с ботани миром, они прикольные.
4. Дренеи клёвые! Только, блин, стеснительные... Ну вот, опять Ахм засмущался. О, Туулани идёт!
5. Кадгар похож на гоблина. Интересно, у него уже что-нибудь взрывалось или нет?.. А башня?.. Или он каждый раз её чинит магией?

Для  irene-dragon пусть будет Шарги (она пока слишком мелкая для Дренора по игре - я не успеваю качать всё свое твинкохозяйство оптом - но по квенте она в Дренор отправилась как только, так сразу)
1. Чо за новый Нордскол, нагхыр? Надо было строиться в Горгронде, там тепло, а в северной части так вообще почти как дома, в Оргриммаре.
2. Ну ладно, где построились, там построились. Зато можно играть в снежки, надо научить, кто не умеет
3. Тут духи стихий говорят и со мной!!! Как же я по их голосам соскучилась!
4. Надо зазвать сюда своих, из Акеруса, пусть порадуются тоже.
5. Ммм, жареная рыбка...

@темы: флешмоб, ролевое

---

Про хроматографию

Вот так ищешь себе статьи и находишь прекрасное.
Хроматография - это, если очень коротко, способ разделить несколько веществ за счет разной растворимости или разной скорости впитывания.
Для одного из видов хроматографии использовался ацетонитрил. Он и был-то дорогой, а в последнее время вздорожал ещё сильнее. И тогда группа учёных (нет, не британских; американских, из Merck Research Laboratories в Нью-Джерси) решила попробовать вместо ацетонитрила этанол высокой очистки. Сработало.
Вдохновленные успехом, они решили проверить этанол качеством похуже, а именно - магазинную выпивку: водку, ром и ещё какую-то фигню, которую я не знаю как перевести: cachaça (чача?) и aguardiente. И таки опять сработало!
Авторы предсказывают скорое увеличение области применения помянутого способа хроматографии, поскольку это открытие удешевляет ее на порядки

Пересказана эта статья, она, если что, на английском.

@темы: по жизни

---

Лентой принесло красату - это опечатка такая в новостях.

15.04.2015 в 11:37

Пишет  Sarmanta:

Минутка хоррора на нашем радио. Не переключайтесь

В подрядчика войдет устройство бетонных полов, установка железобетонных стен и перегородок и так далее

Но как смотрится! Нерожденные

*

(это, если упрощать, такие разумные и злобные подземные гробницы в сеттинге Exalted) решили сделать себе капремонт?

@темы: Exalted, кто-то нёс нам радость, кто-то - чушь

---

Ну здорово же!

09.04.2015 в 20:26

Пишет  Hartwig Neumann:

Автор: Касимова Дария
Размер: 2200х1000

ребят, Касимова просто боженька, слов нету, как круто

@темы: картинки, warcraft

---

Приключения с Гароной

Я сегодня надыбала себе Гарону, а по ходу цепочки скринила художественный трёп действующих лиц. Вот, делюсь.

Ахтунг, спойлеры

Итак, Зеарра притащила Кадгару три скрижали, а он в благодарность её пришиб, бгг.


Валяясь в не очень живом виде, она каким-то духовным зрением видит Гулдана, который в лучших традициях коммивояжеров явно не в первый раз притащился в гости к Грому:

Ложечку за маму, ложечку за папу, ложечку за Саргераса...


На этом кино кончается, поскольку Кадгар нас ресает, не забыв похвастаться, что всё предусмотрел и прихватил с собой кабельный дефибриллятор. Этот момент на скрины отчего-то не попал, но в любом случае троллька снова жива и с колечком. А дальше начинается, собственно, движуха, касающаяся Гароны.

Как видно, армрестлингу в своей голове между Кадгаром и Гул'Даном Гарона не очень-то рада.



Кадгару мешает то ли совесть, то ли осознание, что против лома нет приема, если нет другого лома. За другим ломом он Зеарру и отправил; в роли лома - майндфак-сферка.

Добыв, без долгих рассуждений (ну, кроме комментария о том, что "кажется, она за нами наблюдает") мы применяем сферку по назначению


Гарона, надо отдать ей должное, находит в себе силы комментировать

Кадгар читает заклинания, и вытягивает из Гароны некую "тень" под названием "Внутренний демон", которая принимает то гаронин облик, то, внезапно, зеаррин. Однако

После того как внутренний демон убит, Гарону выпускают из магической клетки, и она рассыпается в благодарностях



И Кадгар мутит тайный визит в ставку Грома, куда, похоже, с завидной регулярностью шляется Гул'Дан


Убив первого орка, Гарона проезжается насчет дисциплины в Железной Орде - мол, наши атаки их подкосили. Это я тоже забыла поскринить, очень уж квест был... злоедучий. Нет, он проходим, что бы там ни вайнил народ на вовхеде, но после кошачьего стелса действительно чувствуешь себя каким-то паладином носорогом. Потом выясняется, что дело ещё серьёзней:


Стырив планы, мы на пару с Гароной идём позырить на Гул'Дана, который в очередной раз явился. Помимо самого Гул'Дана там торчит и Килрогг - и, собственно, с Гул'Даном ругается

Возможно, они говорили что-то ещё, но после эн попыток сделать квест шляющиеся вокруг орки меня очень нервировали, так что я полезла под ящики, а под ящиками мне сразу показали ролик.
Кстати вот интересно: магическую слежку авторства Кадгара Гул'Дан палит как нефиг делать, а двух придурков героев Азерота... ну хорошо, одного героя и одну свою бывшую марионетку - под ящиками не заметил.

Потом Кадгар сказал, что всё сложно и надо ждать 6.2. Ну что, будем ждать)

@темы: warcraft, приступ геймерства

---

Из жизни рептилий

31.03.2015 в 20:09

Пишет  DragonShy:

31.03.2015 в 17:15

Пишет  Коробочная Ченчи:

I cannot but repost it!
Я - веселый стиракозавр. У меня никаких проблем. Целый день я брожу в хвощах, много сплю, очень много ем, я умею орать в ночи и моллюском люблю играть. Но чтоб было еще смешней, я завел себе Инстаграм.
Вот мой лук на фоне хвоща. Зацените, отличный хвощ. Вот немного ноги мои, воротник и прекрасный хвост. Да, вот эту траву я ем: очень вкусно и не полнит. Вот я папоротник нашел. Вот рассерженный аммонит. Вот, смотрите, мои рога (третий справа погрыз моллюск). Вон вдали идет дриптозавр (я его совсем не боюсь). Мы с друзьями на берегу, фоном - дохлый ихтиозавр. Трицератопс стащил мой куст. Я пошел, отобрал назад. Вон, смотрите, тираннозавр! Зацените все, редкий кадр. Я поближе к нему пойду, чтобы снизу заснять слегка. Впрочем, сам он уже идет, вот мой лук, гляньте задний план. Вау, круто, да я звезда, сотня ракурсов, все дела! Только этот тираннозавр очень быстрый. Так близко вдруг! Я на фоне его зубов зафигачу последний лу...

Я - веселый тираннозавр. Зацените, как классно жру. Не проходим и ставим лайк. Я тут круче всех. У-ру-ру.

(c)

@темы: кто-то нёс нам радость, кто-то - чушь

---

Котик

Котики, как известно, всё делают лучше)

28.03.2015 в 16:46

Пишет  подвальный кот:

продолжаю делиться прекрасным

28.03.2015 в 21:14

Пишет  Литари:

умилялки


и умеют же люди, а

@темы: видео

---

Затмение

Надкусанное солнышко прикольно смотрится)
Только, блин, ярко - очки не спасают

Ну и из забавного - видела сегодня рекламу с текстом, цитирую, "спонсор солнечного затмения"
Я даже не знаю, что тут можно сказать

@темы: по жизни