Добрейшей души ДК (с)
Предыдущее:
Глава 1
Глава 2
Глава 3
Новые приключения Андуина и страдания Вариана.
2345 словКогда Андуина снова втолкнули в клетку, Алесия в своей сунулась ближе. Андуин неловко приподнялся на руках, но та отмахнулась.
– Лежи уж... - Вешак скрылся за поворотом, и Алесия продолжила.
– Тебя, вижу, не били – послушал меня, значит? Ты правильно всё сделал. Сейчас тебе паршиво, понимаю, но оно то на то и вышло бы, только заживало б всё дольше, – Алесия говорила непривычно мягко. – Сейчас только перетерпеть и можно, чтоб дождаться, пока наши придут. Тогда зеленые твари за всё получат. И за всех.
– То есть? – не понял Андуин её прочувствованную тираду. – Что ты... имеешь в виду?
– Нас освободят. И отомстят за нас, надо только дожить. А ты ни в чем не виноват, слышишь? Это они - грязные животные...
– Подожди, – Андуин сопоставил наконец и внезапное сочувствие, и обещания мести, и то, о чём Алесия предупреждала его в самом начале – и залился краской.
– Меня не за этим забирали, – заторопился он объяснить. – Надзиратель, тот орк – он потребовал вылечить его брата.
– И ты лечил... – протянула Алесия и, как в первый день, не то усмехнулась, не то скривилась. – Вот уж точно, ты хорошо меня слушал.
С того дня Алесия замолчала. Она не отвечала или отвечала односложно, а на прямой вопрос пожала плечами: "А о чём говорить?" Андуин, чья клетка была крайней в ряду, оказался один. Он вспоминал их с Алесией прежние беседы. Как она делилась с ним секретами жизни в плену, как жадно выспрашивала новости из большого мира – по большей части о войне.
– А что Терамор? – спросила она однажды. Андуин замялся, не зная, что ответить, и Алесия прислонилась плечом к прутьям, глядя на полосу неба между крышами и скальным козырьком.
– Значит, отдали его, раз молчишь. Зря. Зря молчишь, хотела сказать. Что ты можешь мне сказать такого, что было бы хуже зеленорожих? – спросила тогда она, и Андуин рассказал, что знал о войне. Запинаясь, подбирая слова и рассказывая только о точно подтверждённом – но рассказал. Тогда Алесия выслушала молча, глядя на небо, и только под конец сказала:
– Ну вот. А ты боялся.
Теперь, похоже, нашлись те слова, которые стали для неё хуже орков. Андуин догадывался, о чем думает Алесия – он и сам думал о том же. Этот орк, которого он лечил, встанет на ноги и будет сражаться против Альянса. Будет убивать людей, как, наверняка, убивал до того. И, может, не только убивал – Вешак говорил за одного себя.
Андуин мог бы сказать, что пошёл на сделку с орками ради Алесии, ради них всех, чтобы прекратились самые гнусные унижения – но это звучало бы... жалко. Как самооправдания. Поэтому Андуин тоже молчал. Тем более, он вовсе не был уверен, что поступил правильно. Болвар говорил когда-то: "Политика – это искусство терпения. Когда ты станешь королём, тебе придётся, и не раз, терпеть тех, кто неприятен тебе, держать их на службе, заключать с ними договоры. Так надо, ради тех за кого ты в ответе. Короли, которые руководствуются только своей прихотью, долго не правят и утягивают за собой в смуту всю страну." Но кто скажет сейчас, где кончается политика и начинается предательство?
Через несколько дней Вешак пришел снова.
– А ты ничего так лекарь. Пошли, ты опять мне нужен.
В этот раз дорога была дольше. Андуин успел рассмотреть металлические плиты, которыми, прямо как в Стальгорне, была вымощена дорога, пыльную траву, пробивавшуюся в щели, домики и домушки под красными крышами. Металл, камень и черепица одного цвета со здешним песком, встрёпанные пальмы, колючие кусты, растопыренные кактусы, а из украшений – одни шипы. По крышам, по стенам домов, по верху городской стены, даже, маленькие – на дверных косяках и оконных наличниках. Тоже железные. На дереве орки, видно, экономили отчаянно, и тем более странно смотрелась отделка городских ворот, почти сплошь деревянная. Или это – роскошь, тоже украшение, как статуи на мосту в Штормграде?
Андуин видел Оргриммар, можно сказать, впервые – не брать же в расчёт день встречи с Гаррошем, когда не было ни времени, ни желания разглядывать детали. Орочий город, вроде бы простой, казался более чужим и чуждым, чем даже экзотика Пандарии. Правильно ли помогать оркам, Андуин не знал. Болвар или Велен, наверное, нашли бы выход, но сам Андуин не видел иного способа помочь тераморцам. У солдат Альянса были командиры и свои лекари, у тераморцев не было больше никого. А если это, всё-таки, первый шаг по кривой дорожке... то отец действительно ещё не стар.
Побег из Оргриммара выглядел гораздо сложней, чем из орочьего лагеря в Нефритовом Лесу. Нависавшие над городом со всех сторон каменные козырьки годились для штурма, если бы кому-нибудь удалось забраться на эти горы снаружи, но одолеть их, выбираясь, наоборот, из города, смогла бы только Валира. Ворота караулила стража с волками, за ними виден был поворот коридора смерти, и у Андуина не было оснований думать, что этот коридор устроен хуже, чем в человеческих крепостях. Кто-то, может, и считал орков тупыми дикарями, но всё, что касалось ведения войны, он вызнавали и приспосабливали для себя мгновенно. В небе на вивернах кружили летучие патрули, совсем как над Штормградом – грифоньи всадники. Увидеть бы, где виверн держат. Это тем, кто наделён разумом и волей, тяжело пудрить мозги, животные... проще, подчинить их легче. Особенно если их приучали не к одному хозяину, а к сменным всадникам. Если, если, если... вывезти женщин на вивернах было бы чудесно, но пока это даже на план не тянуло. Так, мечты.
Пока Андуин мечтал, дорога кончилась: Вешак остановился у большого – сравнительно – строения. В Штормграде, даже в старом городе, оно выделялось бы разве что грубостью кладки. Среди домиков, облепивших скалы, постройка смотрелась как валун среди гальки. Из-под крыши с шипастой кромкой щурились окошки-бойницы, у стен из утоптанного песка поднималась вездесущая колючка.
– Эй, Моика! – позвал Вешак.
– Привёл? – откликнулся из глубины здания надтреснутый голос. – Тащи сюда!
Внутри, когда Андуин привык к полумраку, здание на первый взгляд казалось паучьим логовом, а на второй оказалось казармой. На крючьях, вмурованных в стены и столбы, рядами висело множество гамаков, по дневному времени пустых. Хозяйка этого верёвочного царства шагнула навстречу вошедшим, и Андуин увидел орочью старость. Косой луч из окна освещал орчиху, сморщенную как печёное яблоко, в длинном хвосте её волос блестела седина, но несмотря на всё, доспех названная Моикой носила будто вовсе его не замечая.
– Он знает или рассказывать? – с ходу спросила она.
– Сама рассказывай, – отмахнулся Вешак. – Тебе лучше знать, что там у вас секретно.
– Значит, слушай, человечек, – Моика махнула рукой, приглашая, видимо следовать за собой. Вешак подтолкнул в спину. – У нас тут пеоны под завал попали. Шаманам недосуг с ними возиться, а работать надо, так что ставить пеонов на ноги будешь ты.
Именно раненые и лежали в дальних гамаках и просто на циновках, постеленных на пол. Не похоже, чтобы прямо сейчас жизням батраков угрожала серьёзная опасность, и Андуин решил поторговаться до лечения, а не после.
– Как вам угодно. Но мне хотелось бы, чтобы вы нормально кормили пленных.
– Сдурел? – Моика насупила лохматые брови. – Город в осаде, где я тебе столько жратвы возьму?
– Даже для детей не хватит?
– Слушай, Вешак, ты не слишком ли распустил щенка?
Андуину хотелось спросить, как же Вешак тогда обещал ему еду, но он смолчал. Он один, а детей… пусть не много, но сколько-то есть. К тому же… если Вешаку даже ради одного Андуина пришлось бы нарушить местные порядки, стоит ли подставлять сейчас орка, пусть грубого, но по-своему честного?
– Неееет, он у меня на поводке, – Вешак вздёрнул верхнюю губу. – Ты помнишь, щенок? Не наглей слишком сильно.
– Прошу прощения, – Андуин сцепил пальцы, чтобы не выдать их невольную дрожь. – Я понял… ситуацию и больше не повторю своей ошибки. Но в таком случае я, если это возможно, хотел бы попросить вас о другом. По пути я видел водопад; верно ли я полагаю, что недостатка в воде Оргриммар не испытывает? Если это так – не могли бы вы позволить пленным мыться? Вы, как я успел заметить, живёте довольно плотно, в такой тесноте чистота способна принести пользу не только пленным, но и вам самим, особенно если ваши лекари столь заняты.
– Во заплетает! – поразилась Моика. – Ну ладно, сопляк, уговорил. Ты забавный.
– Настоящий барыга, – криво ухмыльнулся Вешак.
Андуин медленно выдохнул. Вряд ли орк исполнил бы свою угрозу сейчас – не того масштаба случай – но от напоминания о цене ошибки принца продёрнуло жутью. Пусть в Тераморе всегда были свои правители, он уже связал этих людей с собой, пытаясь спасти, и, значит, в ответе за них.
– Для лечения мне нужно хорошее освещение, – Андуин заставил себя сосредоточиться на деле. – Вода, ткань на перевязку. Может быть, нож тоже понадобится. И ещё… если будут переломы, а они верней всего будут, раз там завал, у меня может не хватить сил, чтобы разместить кости правильно. К вам можно будет обращаться за помощью в этом?
– Валяй, – махнула рукой Моика. Если гримаса Вешака напоминала в равной степени ухмылку и оскал, то орчиха усмехнулась сейчас скорее снисходительно. Словно и не ждала от Андуина ничего другого.
Лечение затянулось. Жизни орков раны не угрожали, но требовали времени, а переломы, когда мышцы сводит судорогой боли – орочьей силы, чтобы сложить их как надо. Закончили заполночь, Андуин передёрнул плечами от неожиданно холодного после казармы ветра. О своей усталости он на обратном пути не думал. Его грела память о прикосновении Света, о том, как тепло лилось по рукам, залечивая чужие раны. То время, когда тихое сияние в душе было привычным и естественным – как улыбка, как запах моря, как доброе слово от наставника – казалось теперь ужасно далёким.
Из нежной ностальгии Андуина выбил труп. Мёртвый тролль, привязанный к столбу, был весь покрыт неровными ранами, часть из которых начала уже заживать прежде, чем тролль умер. Стрелы – машинально определил Андуин, сейчас почти жалея о своих лекарских знаниях. На несчастном тренировались лучники, тренировались долго, выдёргивая стрелы из ещё живого тела и стреляя снова. Потёки запекшейся крови казались чёрными в лунном свете.
– Чего встал? – Вешак пихнул Андуина коленом.
– За что его так?
– Вон, на лбу написано, – орк без стеснения ткнул пальцем. – Вор. Жратву, значит, тырил.
На лбу тролля и вправду чернели выжженные неровные знаки, которые Андуин прежде принимал за кровь. Линии заметно двоились: значит, клеймо обновляли. Регенерация троллей, помогавшая им в бою, лишь растягивала мучения этого конкретного.
Дальше Андуин шёл, не глядя по сторонам. Боялся увидеть ещё казнённых, если они там были. Отец берёг его, маленького, от кровавых зрелищ, а пуще того – от толпы, которая всегда собиралась поглазеть на казнь: он помнил тот случайный камень, убивший мать. У дренеев преступников почти не было. Те, кого Андуин видел мёртвыми в Пандарии, умирали либо на поле боя, сравнительно быстро, либо от болезни, среди своих, как Леза, чьи страдания все до последнего старались облегчить. Принц Штормграда впервые увидел, как кого-то мучили специально, и зрелище мёртвого тролля так и стояло перед глазами. В Штормграде вора, даже в худшем случае попросту повесили бы... или нет? Какие приговоры выносили командиры по военному времени? Андуин понял, что не знает. Он не знал орков, и это было понятно, но сейчас Андуин впервые задумался: знал ли он, рождённый и выросший во дворце, людей так хорошо как ему казалось?
***
Вариан вспоминал своё гладиаторское прошлое почти с благодарностью. Не научись он тогда спать где и когда угодно, с какими угодно мыслями, потому что назавтра нельзя быть невыспавшимся – не спал бы сейчас. Сидел бы ночами, таращился на карты, приказы, сводки ШРУ, а убедить короля оставить дела хоть на время… могла Тиффин. Мог Болвар. Каждая война отнимала у Вариана родных и близких, и он не знал, что будет делать, если эта сожрёт ещё и Андуина. Почему, ну почему сыну не сиделось дома? Зачем его вообще понесло на приключения и где носит теперь? Агенты раз за разом находили след “белой пешки” в Пандарии – и раз за разом теряли, а Вариану оставалось утешаться тем, что сын жив. Последний раз Андуина видели в горной таверне, в таких местах, где никто кроме панд и не подумал бы строиться, но вскоре он сгинул и оттуда, и как в воду канул. Вариан запрещал себе думать о худшем – и вообще бесплодно зацикливаться на неизвестном. Хватало насущных вещей, которые требовали королевского внимания.
Например, союзнички. Меньше всего проблем доставляли дренеи: Велена на его островах война почти не коснулась, и по всему было видно, что старый пророк и не собирается в неё ввязываться. В сравнении с прочими это были вообще не проблемы, тем более во исполнение союзнических обязательств Велен прислал жрецов-целителей. Жрецы держались обособленно, занимались своим делом и не лезли в остальное, даром что работы у них было пока немного. Альянс стягивал силы и ждал. Тиренд намекала, что слово калдорей, которые лучше всех знают Калимдор, должно иметь больший вес. Представитель Совета Кланов (ах, как Вариан жалел, что приехала не Мойра!) намекал, что осадные машины дварфов – основная ударная сила, а потому логично будет, если именно дварфы будут определять порядок боя. Гелбин предпочитал в этих самых машинах ковыряться и днями пропадал на аэродроме, предоставив дварфам говорить и за гномов тоже. Его инженеры тоже занимались своими делами, а вот эльфийские и дварфийские солдаты регулярно бодались друг с другом не хуже стальгорнских баранов: один похвастался, другой в ответ не смолчал – и понеслось. От командиров хвастунам, конечно, влетало, но склоки вспыхивали всё чаще, а вопрос координации стоял по-прежнему остро: ни эльфы, ни дварфы не желали подчиняться чужим командирам.
Генна Вариан и сам звать не стал: во-первых, по Гилнеасу война и так прокатилась тяжелее всех, во-вторых, волколюди, что уж говорить, до сих пор штормградцев нервировали, а в-третьих… Насчёт “в-третьих” Вариан сам иногда не понимал, в каком помрачении согласился связаться с Ордой. Да, тролли с орками наладили поставки провианта через Степи, но это же тролли! Они были давними врагами людей, этот их вождь раздражал дурацкими шутками, и гнусным акцентом; они, наконец, воняли. Орков Вариан в принципе на дух не переносил.
Но – провиант из Мулгора и Степей. Но – плоды здешней пустынной колючки, которые помогали от болезни моряков и о которых рассказали именно орки. Приходилось терпеть. Ради этой пользы, ради того, чтоб держать врага в поле зрения – и ещё оттого, что нет ничего глупее чем воевать между собой под стенами, которые собрались штурмовать – приходилось терпеть ещё эльфов-предателей и мертвецов, которые тоже прибыли в Дуротар. Но Генн бы последних точно терпеть не стал. Ладно. Воргены и на своём месте пригодятся, на тот случай, если Орда понадеется, что Альянс стянул все силы под Оргриммар, и нападёт – так в своё время Вариан и объяснил другу, почему воргенам нужно оставаться в тылу.
Ещё бы знать, что там, в Оргриммаре происходит. За провал внедрения Вариану было стыдно, и Матиасу, верно, тоже: гоблины из ШРУ и несколько пандаренов должны были следить за Гаррошем и его делами, но его ручной черногорец устроил масштабную чистку, и шпионы перестали выходить на связь. После того, как их убили – а чего ещё ждать от орков? – Вариан решил больше не рисковать с долгим шпионажем и отправить лазутчиков перед самым штурмом, к которому надо было ещё подготовиться. И Альянс готовился. Скоро всё решится, и можно будет без помех разыскивать сына.
Глава 1
Глава 2
Глава 3
Новые приключения Андуина и страдания Вариана.
2345 словКогда Андуина снова втолкнули в клетку, Алесия в своей сунулась ближе. Андуин неловко приподнялся на руках, но та отмахнулась.
– Лежи уж... - Вешак скрылся за поворотом, и Алесия продолжила.
– Тебя, вижу, не били – послушал меня, значит? Ты правильно всё сделал. Сейчас тебе паршиво, понимаю, но оно то на то и вышло бы, только заживало б всё дольше, – Алесия говорила непривычно мягко. – Сейчас только перетерпеть и можно, чтоб дождаться, пока наши придут. Тогда зеленые твари за всё получат. И за всех.
– То есть? – не понял Андуин её прочувствованную тираду. – Что ты... имеешь в виду?
– Нас освободят. И отомстят за нас, надо только дожить. А ты ни в чем не виноват, слышишь? Это они - грязные животные...
– Подожди, – Андуин сопоставил наконец и внезапное сочувствие, и обещания мести, и то, о чём Алесия предупреждала его в самом начале – и залился краской.
– Меня не за этим забирали, – заторопился он объяснить. – Надзиратель, тот орк – он потребовал вылечить его брата.
– И ты лечил... – протянула Алесия и, как в первый день, не то усмехнулась, не то скривилась. – Вот уж точно, ты хорошо меня слушал.
С того дня Алесия замолчала. Она не отвечала или отвечала односложно, а на прямой вопрос пожала плечами: "А о чём говорить?" Андуин, чья клетка была крайней в ряду, оказался один. Он вспоминал их с Алесией прежние беседы. Как она делилась с ним секретами жизни в плену, как жадно выспрашивала новости из большого мира – по большей части о войне.
– А что Терамор? – спросила она однажды. Андуин замялся, не зная, что ответить, и Алесия прислонилась плечом к прутьям, глядя на полосу неба между крышами и скальным козырьком.
– Значит, отдали его, раз молчишь. Зря. Зря молчишь, хотела сказать. Что ты можешь мне сказать такого, что было бы хуже зеленорожих? – спросила тогда она, и Андуин рассказал, что знал о войне. Запинаясь, подбирая слова и рассказывая только о точно подтверждённом – но рассказал. Тогда Алесия выслушала молча, глядя на небо, и только под конец сказала:
– Ну вот. А ты боялся.
Теперь, похоже, нашлись те слова, которые стали для неё хуже орков. Андуин догадывался, о чем думает Алесия – он и сам думал о том же. Этот орк, которого он лечил, встанет на ноги и будет сражаться против Альянса. Будет убивать людей, как, наверняка, убивал до того. И, может, не только убивал – Вешак говорил за одного себя.
Андуин мог бы сказать, что пошёл на сделку с орками ради Алесии, ради них всех, чтобы прекратились самые гнусные унижения – но это звучало бы... жалко. Как самооправдания. Поэтому Андуин тоже молчал. Тем более, он вовсе не был уверен, что поступил правильно. Болвар говорил когда-то: "Политика – это искусство терпения. Когда ты станешь королём, тебе придётся, и не раз, терпеть тех, кто неприятен тебе, держать их на службе, заключать с ними договоры. Так надо, ради тех за кого ты в ответе. Короли, которые руководствуются только своей прихотью, долго не правят и утягивают за собой в смуту всю страну." Но кто скажет сейчас, где кончается политика и начинается предательство?
Через несколько дней Вешак пришел снова.
– А ты ничего так лекарь. Пошли, ты опять мне нужен.
В этот раз дорога была дольше. Андуин успел рассмотреть металлические плиты, которыми, прямо как в Стальгорне, была вымощена дорога, пыльную траву, пробивавшуюся в щели, домики и домушки под красными крышами. Металл, камень и черепица одного цвета со здешним песком, встрёпанные пальмы, колючие кусты, растопыренные кактусы, а из украшений – одни шипы. По крышам, по стенам домов, по верху городской стены, даже, маленькие – на дверных косяках и оконных наличниках. Тоже железные. На дереве орки, видно, экономили отчаянно, и тем более странно смотрелась отделка городских ворот, почти сплошь деревянная. Или это – роскошь, тоже украшение, как статуи на мосту в Штормграде?
Андуин видел Оргриммар, можно сказать, впервые – не брать же в расчёт день встречи с Гаррошем, когда не было ни времени, ни желания разглядывать детали. Орочий город, вроде бы простой, казался более чужим и чуждым, чем даже экзотика Пандарии. Правильно ли помогать оркам, Андуин не знал. Болвар или Велен, наверное, нашли бы выход, но сам Андуин не видел иного способа помочь тераморцам. У солдат Альянса были командиры и свои лекари, у тераморцев не было больше никого. А если это, всё-таки, первый шаг по кривой дорожке... то отец действительно ещё не стар.
Побег из Оргриммара выглядел гораздо сложней, чем из орочьего лагеря в Нефритовом Лесу. Нависавшие над городом со всех сторон каменные козырьки годились для штурма, если бы кому-нибудь удалось забраться на эти горы снаружи, но одолеть их, выбираясь, наоборот, из города, смогла бы только Валира. Ворота караулила стража с волками, за ними виден был поворот коридора смерти, и у Андуина не было оснований думать, что этот коридор устроен хуже, чем в человеческих крепостях. Кто-то, может, и считал орков тупыми дикарями, но всё, что касалось ведения войны, он вызнавали и приспосабливали для себя мгновенно. В небе на вивернах кружили летучие патрули, совсем как над Штормградом – грифоньи всадники. Увидеть бы, где виверн держат. Это тем, кто наделён разумом и волей, тяжело пудрить мозги, животные... проще, подчинить их легче. Особенно если их приучали не к одному хозяину, а к сменным всадникам. Если, если, если... вывезти женщин на вивернах было бы чудесно, но пока это даже на план не тянуло. Так, мечты.
Пока Андуин мечтал, дорога кончилась: Вешак остановился у большого – сравнительно – строения. В Штормграде, даже в старом городе, оно выделялось бы разве что грубостью кладки. Среди домиков, облепивших скалы, постройка смотрелась как валун среди гальки. Из-под крыши с шипастой кромкой щурились окошки-бойницы, у стен из утоптанного песка поднималась вездесущая колючка.
– Эй, Моика! – позвал Вешак.
– Привёл? – откликнулся из глубины здания надтреснутый голос. – Тащи сюда!
Внутри, когда Андуин привык к полумраку, здание на первый взгляд казалось паучьим логовом, а на второй оказалось казармой. На крючьях, вмурованных в стены и столбы, рядами висело множество гамаков, по дневному времени пустых. Хозяйка этого верёвочного царства шагнула навстречу вошедшим, и Андуин увидел орочью старость. Косой луч из окна освещал орчиху, сморщенную как печёное яблоко, в длинном хвосте её волос блестела седина, но несмотря на всё, доспех названная Моикой носила будто вовсе его не замечая.
– Он знает или рассказывать? – с ходу спросила она.
– Сама рассказывай, – отмахнулся Вешак. – Тебе лучше знать, что там у вас секретно.
– Значит, слушай, человечек, – Моика махнула рукой, приглашая, видимо следовать за собой. Вешак подтолкнул в спину. – У нас тут пеоны под завал попали. Шаманам недосуг с ними возиться, а работать надо, так что ставить пеонов на ноги будешь ты.
Именно раненые и лежали в дальних гамаках и просто на циновках, постеленных на пол. Не похоже, чтобы прямо сейчас жизням батраков угрожала серьёзная опасность, и Андуин решил поторговаться до лечения, а не после.
– Как вам угодно. Но мне хотелось бы, чтобы вы нормально кормили пленных.
– Сдурел? – Моика насупила лохматые брови. – Город в осаде, где я тебе столько жратвы возьму?
– Даже для детей не хватит?
– Слушай, Вешак, ты не слишком ли распустил щенка?
Андуину хотелось спросить, как же Вешак тогда обещал ему еду, но он смолчал. Он один, а детей… пусть не много, но сколько-то есть. К тому же… если Вешаку даже ради одного Андуина пришлось бы нарушить местные порядки, стоит ли подставлять сейчас орка, пусть грубого, но по-своему честного?
– Неееет, он у меня на поводке, – Вешак вздёрнул верхнюю губу. – Ты помнишь, щенок? Не наглей слишком сильно.
– Прошу прощения, – Андуин сцепил пальцы, чтобы не выдать их невольную дрожь. – Я понял… ситуацию и больше не повторю своей ошибки. Но в таком случае я, если это возможно, хотел бы попросить вас о другом. По пути я видел водопад; верно ли я полагаю, что недостатка в воде Оргриммар не испытывает? Если это так – не могли бы вы позволить пленным мыться? Вы, как я успел заметить, живёте довольно плотно, в такой тесноте чистота способна принести пользу не только пленным, но и вам самим, особенно если ваши лекари столь заняты.
– Во заплетает! – поразилась Моика. – Ну ладно, сопляк, уговорил. Ты забавный.
– Настоящий барыга, – криво ухмыльнулся Вешак.
Андуин медленно выдохнул. Вряд ли орк исполнил бы свою угрозу сейчас – не того масштаба случай – но от напоминания о цене ошибки принца продёрнуло жутью. Пусть в Тераморе всегда были свои правители, он уже связал этих людей с собой, пытаясь спасти, и, значит, в ответе за них.
– Для лечения мне нужно хорошее освещение, – Андуин заставил себя сосредоточиться на деле. – Вода, ткань на перевязку. Может быть, нож тоже понадобится. И ещё… если будут переломы, а они верней всего будут, раз там завал, у меня может не хватить сил, чтобы разместить кости правильно. К вам можно будет обращаться за помощью в этом?
– Валяй, – махнула рукой Моика. Если гримаса Вешака напоминала в равной степени ухмылку и оскал, то орчиха усмехнулась сейчас скорее снисходительно. Словно и не ждала от Андуина ничего другого.
Лечение затянулось. Жизни орков раны не угрожали, но требовали времени, а переломы, когда мышцы сводит судорогой боли – орочьей силы, чтобы сложить их как надо. Закончили заполночь, Андуин передёрнул плечами от неожиданно холодного после казармы ветра. О своей усталости он на обратном пути не думал. Его грела память о прикосновении Света, о том, как тепло лилось по рукам, залечивая чужие раны. То время, когда тихое сияние в душе было привычным и естественным – как улыбка, как запах моря, как доброе слово от наставника – казалось теперь ужасно далёким.
Из нежной ностальгии Андуина выбил труп. Мёртвый тролль, привязанный к столбу, был весь покрыт неровными ранами, часть из которых начала уже заживать прежде, чем тролль умер. Стрелы – машинально определил Андуин, сейчас почти жалея о своих лекарских знаниях. На несчастном тренировались лучники, тренировались долго, выдёргивая стрелы из ещё живого тела и стреляя снова. Потёки запекшейся крови казались чёрными в лунном свете.
– Чего встал? – Вешак пихнул Андуина коленом.
– За что его так?
– Вон, на лбу написано, – орк без стеснения ткнул пальцем. – Вор. Жратву, значит, тырил.
На лбу тролля и вправду чернели выжженные неровные знаки, которые Андуин прежде принимал за кровь. Линии заметно двоились: значит, клеймо обновляли. Регенерация троллей, помогавшая им в бою, лишь растягивала мучения этого конкретного.
Дальше Андуин шёл, не глядя по сторонам. Боялся увидеть ещё казнённых, если они там были. Отец берёг его, маленького, от кровавых зрелищ, а пуще того – от толпы, которая всегда собиралась поглазеть на казнь: он помнил тот случайный камень, убивший мать. У дренеев преступников почти не было. Те, кого Андуин видел мёртвыми в Пандарии, умирали либо на поле боя, сравнительно быстро, либо от болезни, среди своих, как Леза, чьи страдания все до последнего старались облегчить. Принц Штормграда впервые увидел, как кого-то мучили специально, и зрелище мёртвого тролля так и стояло перед глазами. В Штормграде вора, даже в худшем случае попросту повесили бы... или нет? Какие приговоры выносили командиры по военному времени? Андуин понял, что не знает. Он не знал орков, и это было понятно, но сейчас Андуин впервые задумался: знал ли он, рождённый и выросший во дворце, людей так хорошо как ему казалось?
***
Вариан вспоминал своё гладиаторское прошлое почти с благодарностью. Не научись он тогда спать где и когда угодно, с какими угодно мыслями, потому что назавтра нельзя быть невыспавшимся – не спал бы сейчас. Сидел бы ночами, таращился на карты, приказы, сводки ШРУ, а убедить короля оставить дела хоть на время… могла Тиффин. Мог Болвар. Каждая война отнимала у Вариана родных и близких, и он не знал, что будет делать, если эта сожрёт ещё и Андуина. Почему, ну почему сыну не сиделось дома? Зачем его вообще понесло на приключения и где носит теперь? Агенты раз за разом находили след “белой пешки” в Пандарии – и раз за разом теряли, а Вариану оставалось утешаться тем, что сын жив. Последний раз Андуина видели в горной таверне, в таких местах, где никто кроме панд и не подумал бы строиться, но вскоре он сгинул и оттуда, и как в воду канул. Вариан запрещал себе думать о худшем – и вообще бесплодно зацикливаться на неизвестном. Хватало насущных вещей, которые требовали королевского внимания.
Например, союзнички. Меньше всего проблем доставляли дренеи: Велена на его островах война почти не коснулась, и по всему было видно, что старый пророк и не собирается в неё ввязываться. В сравнении с прочими это были вообще не проблемы, тем более во исполнение союзнических обязательств Велен прислал жрецов-целителей. Жрецы держались обособленно, занимались своим делом и не лезли в остальное, даром что работы у них было пока немного. Альянс стягивал силы и ждал. Тиренд намекала, что слово калдорей, которые лучше всех знают Калимдор, должно иметь больший вес. Представитель Совета Кланов (ах, как Вариан жалел, что приехала не Мойра!) намекал, что осадные машины дварфов – основная ударная сила, а потому логично будет, если именно дварфы будут определять порядок боя. Гелбин предпочитал в этих самых машинах ковыряться и днями пропадал на аэродроме, предоставив дварфам говорить и за гномов тоже. Его инженеры тоже занимались своими делами, а вот эльфийские и дварфийские солдаты регулярно бодались друг с другом не хуже стальгорнских баранов: один похвастался, другой в ответ не смолчал – и понеслось. От командиров хвастунам, конечно, влетало, но склоки вспыхивали всё чаще, а вопрос координации стоял по-прежнему остро: ни эльфы, ни дварфы не желали подчиняться чужим командирам.
Генна Вариан и сам звать не стал: во-первых, по Гилнеасу война и так прокатилась тяжелее всех, во-вторых, волколюди, что уж говорить, до сих пор штормградцев нервировали, а в-третьих… Насчёт “в-третьих” Вариан сам иногда не понимал, в каком помрачении согласился связаться с Ордой. Да, тролли с орками наладили поставки провианта через Степи, но это же тролли! Они были давними врагами людей, этот их вождь раздражал дурацкими шутками, и гнусным акцентом; они, наконец, воняли. Орков Вариан в принципе на дух не переносил.
Но – провиант из Мулгора и Степей. Но – плоды здешней пустынной колючки, которые помогали от болезни моряков и о которых рассказали именно орки. Приходилось терпеть. Ради этой пользы, ради того, чтоб держать врага в поле зрения – и ещё оттого, что нет ничего глупее чем воевать между собой под стенами, которые собрались штурмовать – приходилось терпеть ещё эльфов-предателей и мертвецов, которые тоже прибыли в Дуротар. Но Генн бы последних точно терпеть не стал. Ладно. Воргены и на своём месте пригодятся, на тот случай, если Орда понадеется, что Альянс стянул все силы под Оргриммар, и нападёт – так в своё время Вариан и объяснил другу, почему воргенам нужно оставаться в тылу.
Ещё бы знать, что там, в Оргриммаре происходит. За провал внедрения Вариану было стыдно, и Матиасу, верно, тоже: гоблины из ШРУ и несколько пандаренов должны были следить за Гаррошем и его делами, но его ручной черногорец устроил масштабную чистку, и шпионы перестали выходить на связь. После того, как их убили – а чего ещё ждать от орков? – Вариан решил больше не рисковать с долгим шпионажем и отправить лазутчиков перед самым штурмом, к которому надо было ещё подготовиться. И Альянс готовился. Скоро всё решится, и можно будет без помех разыскивать сына.
@темы: написательское, фанфики, warcraft
-
-
24.08.2016 в 12:16-
-
24.08.2016 в 12:26Рада, что нравится Андуин, мне очень приятно слышать, что герои получаются вхарактерными. Положение тераморцев он, насколько уж сможет, постарается исправить - собственно, он уже исправляет его потихоньку .)
Следующие главы будут обязательно - но нескоро. По предыдущим периодичность уже можно плюс-минус оценить
-
-
24.08.2016 в 12:34-
-
24.08.2016 в 12:59Но могу сказать, что, хоть и не до конца пока себе представляю, как там будет конкретно с тераморцами, своё мимими у Андуина будет.
-
-
24.08.2016 в 13:06-
-
24.08.2016 в 13:35-
-
29.08.2016 в 10:35-
-
29.08.2016 в 14:13По-прежнему отлично.
и ещё оттого, что нет ничего глупее чем воевать между собой под стенами, которые собрались штурмовать
Но вот тут чет меня накрыло опять и я пошла пить валерьянку. Я видимо до сих пор никак поверить не могу, что оно было.
-
-
29.08.2016 в 15:12